Огнепад: Ложная слепота. Зеро. Боги насекомых. Полковник. Эхопраксия

Первую возможность Асанте может проверить. Он, покачиваясь, идет к ближайшему трапу…

…но тут Тивана и Акоста выпрыгивают из-под палубы. Акоста хватает Коджо за правую руку, Тивана – за левую. Они даже не замедляются. Асанте волочит ноги. Из-за толчка и скорости висок снова колотит от боли.

Он кричит:

– Двигатели…

Новая боль, уже с другой стороны, острая и повторяющаяся: древний грузовой пояс покачивается туда-сюда на теле Акосты, потертая нейлоновая полоска, продетая через набор свинцовых блоков. Как будто тебя бьет крохотный таран. Асанте даже становится интересно, где Акоста достал эту рухлядь; но тут его внимание привлекает Гэрин, он появляется неожиданно, на плече несет чье-то маленькое окровавленное тело. Свободной рукой подхватывает обломок расчлененной турели и несется дальше.

Все бегут к фальшборту.

Тивана вставляет в рот загубник, натягивает дифракторы. Разряжает обойму прямо в палубу перед собой, практически у воды: пули рвут пластик и выгоревшее на солнце стекловолокно, ослабляя причальный кнехт, старый и железный. Она наклоняется, подхватывает его, прижимает к груди, по-прежнему крепко держа Асанте. Он слышит, как с тихим треском выскакивает из сустава кость за секунду до того, как все прыгают в воду.

Они падают головой вперед, их тащат сто килограмм импровизированного балласта. Асанте задыхается, вставляет загубник в рот; выкашливает морскую воду через слив и жадно всасывает свежий гидрокс. Давление обрушивается на барабанные перепонки. Асанте сглатывает, потом еще раз, умудряется опередить разрыв буквально на пару миллибар. Свободы у него достаточно, чтобы вцепиться в лицо и натянуть дифракторы на глаза. Океан тут же приходит в фокус, чистый, как кислота, пустой, словно зеленое стекло.

Но потом все заслоняет белизна.

В этом ослепляющем мгновении видны четыре тонких потока пузырьков, поднимающихся к неожиданно раскалившейся поверхности. Четыре темных тела, падающих прочь от света. Громовой раскат разносится в воде, глубокий, низкий, он скорее чувствуется, чем слышится. Идет отовсюду и ниоткуда.

Поверхность океана в огне. Какая-то невидимая сила сверху рвет в клочки их инверсионный след, раздирает пузырьки на серебряное конфетти. За ними неумолимо гонится ударная волна. Океан раздувается, отступает. Сжимает Асанте, словно в кулаке, растягивает как резину; Тивану и Акосту уносит обратным потоком. Коджо бьется, восстанавливает равновесие, когда сверху материализуются какие-то заостренные формы: оторванные куски заминированного гиланда медленно и торжественно падают в глубину. Клин, оставшийся от палубы и трапа, запутавшийся в оптоволокне, проплывает буквально в паре метров. Тысячи стеклянных рыбьих глаз смотрят из сети, пока обломки растворяются во тьме.

Асанте ищет пятый след из пузырьков, последнюю черную фигуру, которая могла бы уравновесить тех, кто ушел, и тех, кто вернулся. Но наверху никого нет. Внизу еле различимый человек – кажется, Гэрин – вставляет свой загубник в рот телу, обмякшему на его руках. А под ним клубится чернота, заметная даже на фоне глубины: акулоподобный силуэт держит строй в медленном дожде из обломков. Ждет, чтобы забрать домой своих блудных сыновей.

Они находятся слишком близко к берегу. Могут быть свидетели. Накрылась секретная операция. Все, придется выйти из тени и ответить на кое-какие вопросы. Метцингер так расстроится.

Но с другой стороны, они же в Мексиканском заливе.

Любые свидетели вполне могут решить, что он просто горит. Опять.

Леди с ухмыляющейся душой

– Своими словами, сержант. Не торопитесь.

«Мы убили детей. Мы убили детей и потеряли Силано, и я не понимаю, почему. И не знаю, понимаете ли вы».

Но тогда, разумеется, пришлось бы поверить на слово майору Эмме Росситер.

– А ребенок?.. – Метцингер уже подключил трофей Гэрина к системе, когда Асанте взошел на борт подлодки. Гэрин, конечно, понятия не имел, что делает его тело, а Метцингер дискуссий не поощрял.

Да и к лучшему. Все равно ни у кого не было настроения разговаривать.

– Извините, она не выжила, – Росситер выдерживает по ее мнению уважительную паузу. – Если бы могли сосредоточиться непосредственно на теме…

– Дерьмовое было дело, – говорит Асанте. – Сэр.

– Это мы поняли, – майор выдавливает из себя сочувственную улыбку. – Мы надеялись, что вы сообщите нам чуть больше деталей.

– У вас же есть логи.

– Это цифры, сержант. Пиксели. А вы, пусть и совершенно случайно, оказались в уникальном положении, и можете рассказать нам гораздо больше.

– Я даже под палубу не спускался.

Росситер, кажется, чуть расслабилась:

– Тем не менее. Один из вас впервые загрузился прямо во время операции, и мы не хотим, чтобы нечто подобное повторилось. Мэддокс уже работает, переключение будет жестче. Но ваша точка зрения может очень помочь нам в том, чтобы больше таких ситуаций не было.

– Моя точка зрения, сэр, заключается в том, что противник не требовал нашего набора умений.

– Нам интереснее узнать о вашем опыте во время загрузки, сержант. Например, чувствовали ли вы дезориентацию? Видели ли какие-то артефакты на интерфейсе?