Огневица

Стрелец поправил тяжелую пищаль на плече и сдвинул шапку на затылок. В ожидании ответа он скучающе скользил взглядом поверх длинной пестрой змеи, шипящей, рычащей, блеющей и ругающейся на всех языках Беловодья. Змея эта состояла из торгового люда и всяческого зверья, которое пригнали на продажу. Через несколько дней начиналась летняя ярмарка, и, по традиции, первым городом, где она разворачивалась, стала Каменка. Но не только купцов манил дух наживы – всегда попадались и другие. Такие, как эта четверка: три парня и девка невысокого росточку. Стрелец бросил взгляд на девушку и украдкой вздохнул. Мала-то мала, а глаза рысьи, злые…

– Клянусь Алте-Анкх, впервые вижу такую чудовищную жадность! Да в своем ли ты уме, морокунов сын? За четыре серебрушки я твой забор перелечу быстрее! – возмутился смазливый шехх, тряхнув густой гривой черных волос.

Стражник переглянулся со своим напарником и лениво подкрутил и без того залихватски торчащий ус.

– Лети, – спокойно предложил он шехху. – Мои ребята и не такую дичь бивали. А уж мимо тебя ни один не промажет.

Шехх зыркнул на выстроенный вдоль забора помост, где и впрямь прохаживались стражники, пробормотал что-то себе под нос и скользнул рукой за пазуху. Стрелец погладил затвор пищали, но шехх лишь достал худой мешочек, отсчитал четыре серебряные монеты с волнистым краем и рунами – светлых богов с одной стороны, темных с другой – и ссыпал их в широкую ладонь стража.

– Лучом золотым дорога, – махнул стрелец, пряча мзду за пазуху.

Шехх фыркнул и задрал нос, проходя мимо. Девчонка-рысь проскользнула за приятелем молча. Высокий мужчина за ее спиной приветливо кивнул стражнику и задержался подле, чтобы спросить, где в Каменке наливают лучшее пшеничное пиво.

– Так в «Золотой ладье», – охотно отозвался десятник. – Там пан Слад по-свойски варит. Ни одного худого слова о евонном пиве не слыхал.

– Добро, – кивнул мужчина и двинулся следом за товарищами.

Последний из их компании натянул капюшон так низко, что на виду остались только тонкие плотно сжатые губы и небольшая ямочка на подбородке. Двигался путник мягко, бесшумно ступая по настеленным доскам, по сторонам не смотрел и явно знал, куда шел.

Четверка выглядела не более заметной, чем другие многочисленные путники, проходившие через Западные ворота Каменки. Но что-то в их облике говорило стрельцу, что в ближайшие дни стоит держать ухо востро.

* * *

Каменка была местом зажиточным и крепким. Выросшая возле главного сухопутного торгового тракта Беловодья, она обзавелась несколькими добрыми корчмами, соревнующимися качеством сбитня и затейливостью развлечений, постоянно действующей маленькой ярмаркой и даже двумя крохотными храмами – деревянными и одноглавыми, но сработанными на совесть. Обитель светлых богов сверкала серебристым лемехом купола в восточной части городка. На куполе ярко светился знак: солнце Светозарной Сауле, а перед ним – молния Небесного Кузнеца Перкунаса. В городах покрупнее, не говоря уж о столице, храмов было бы два, но здесь супруги делили один дом на двоих.

Храм Среброликой Гильтине и Хозяина Ночи Вельнаса тоже стоял в черте города, и тем Каменка отличалась от остальных городов. Ведь если храмы светлым богам всегда строили на возвышении, чтобы они были ближе к небу и солнцу, то святилища темных ставили возле входа в мир Подземный: в низинах, у подножия холмов или если подле города рос лес, то в чащобе.

Злые языки звали Каменку навьим местом, ведь она стояла на перекрестье трех путей, а перекрестки, как известно, одно из излюбленных обиталищ нечистой силы. Но жители Каменки, те, кто посмекалистей да посмелее, только хитро щурили глаза и расстилали соломку помягче. На много верст окрест иного ночлега было не встретить. А купцам, странствующим в поисках лучшего места для сбыта товара, тоже хотелось поспать на чистых простынях и поесть горячего после долгих дней тряски на лошадях да в телегах.

В Каменке разговаривали в полный голос, смеялись от души, обожали всяческие празднества и рады были любому гостю. А корчмари веселого городка спорили, чье пиво лучше. И вот уже третий год подряд эту жаркую битву выигрывала «Золотая ладья», к которой пришельцам охотно указал путь первый же встречный.

Корчма встретила их запахами солода, меда и свежего хлеба. Тихо звякнули ветряные колокольчики, подвешенные возле двери, и их пение звучало, пока бродяжники потрясенно оглядывались вокруг.

В «Золотую ладью» не только поесть и выпить приходили: чем потешить взгляд, в ней тоже было. Корчмарь «Ладьи», Слад Пивовар, обожал всяческие диковинки, и порой вместо платы посетители оставляли ему подарки: поющие кувшины жаркой страны, раскинувшейся за Великой пустыней; расписные тарелки и искусно сплетенные гобелены с островов Ущербной Луны; колдовской фонарь из цветного стекла, крутящийся вокруг своей оси и раскрашивающий потолок звездами не хуже, чем на ночном небе; музыкальные инструменты всех мастей; специи и сладости в маленьких шкатулках; и, конечно, оружие.