Огни большого города

– Неуважение? – Боже, о чем он вообще? В Нью-Йорке я соображала куда быстрее.

– Куколка, прекрати врать! Я видел все своими глазами.

Все?

– И где же я была, когда ты все видел?

– Стояла и рикошетила молнии, исходящие от этого породистого ублюдка.

Надеюсь, кроме Монте, этих молний никто больше не заметил, иначе мне крышка.

Или нам.

– Можно я повешу трубку и мы представим, что этого разговора никогда не было?

– Куколка, что ты вытворяешь?! – Он не слушает меня. – Когда ты вообще успела? И почему я узнаю об этом случайно? – Огонь, огонь, огонь! В меня летят невидимые пули, но, к счастью, я в бронежилете из сотовой связи, и Монте не заставит меня покраснеть.

– Я ничего не вытворяю, и вообще… – набираюсь последней наглости, – я не обязана все тебе рассказывать. Я же не лезу в твои дела.

Он замолкает, шурша какими-то пакетами. Неужели обиделся? Меня охватывает паника. Я вовсе не хочу лишаться его дружбы.

– Где ты? – повторяет Фаби. Судя по шуму на заднем фоне, он выходит из машины.

– Дома. – Я протираю глаза.

Черт побери, такой сон испортил…

– У тебя три часа ночи вместо положенных шести утра, и ты не можешь быть дома. По крайней мере, в Нью-Йорке.

Вот пристал!

– Фаби…

– Хорошо, – не дав мне договорить, сдается он, – когда вдоволь натрахаешься и вернешься в Нью-Йорк – позвони мне.

Что он себе позволяет?!

– Тебе не кажется, что ты далеко зашел в своих выражениях? – Я сажусь на кровати и, зажав айфон плечом, завязываю волосы в пучок. – Ладно «породистый ублюдок», но «натрахаешься»… я ведь и обидеться могу. – Для убедительности перехожу на насупленный тон.

Фабио хмыкает.

– Раз тебя обижают мои нелестные прозвища в его адрес, значит, это действительно любовь.

Я все-таки краснею.

– Прекрати…

– Ладно, не дуйся. Ты же знаешь, что я за тебя в любом случае.

Я фыркаю.

– В «очень» любом?

– Что ты имеешь в виду? – Он резко втягивает воздух. – О боги, только не говори, что беременна!

– Что?! Нет! – громко вскрикиваю я и опасливо перехожу на полушепот. – Ты с ума сошел? Что за безумные фантазии?!

– Фантазии? – Он хмыкает. – Это не я связался со своим сводным кузеном-миллионером на одиннадцать лет старше!

Я закатываю глаза, затем встаю с постели и подхожу к окну. Скоро рассвет… Прямо подо мной открытый бассейн на втором этаже. Я бы хотела искупаться в нем сегодня… желательно без одежды и не одна.

Фабио продолжает сыпать упреками, пропускаю все мимо ушей. Ему ли меня осуждать? Он вообще нетрадиционной ориентации, но в отличие от него у меня язык не поворачивается попрекнуть его в этом.

– Ты слушаешь меня?

Отхожу от окна и возвращаюсь в кровать.

– Слушаю… – безрадостно выдаю я.

– Хорошо. Я все сказал, надеюсь, ты не наделаешь еще больших глупостей.

Усмехаюсь. Куда уж больше?

– Все, я должен выспаться, сегодня в семь у меня съемки.

Накрываюсь одеялом и ложусь на подушку.

– В качестве кого ты там выступаешь? – участливо интересуюсь я, широко зевнув.

– В качестве гения красоты, стиля и гуру мейкапа. – Какое хвастовство.

– Желаю удачи, Фаб.

Монте довольно мычит.

– Спасибо, моя дорогая. Будь на связи!

– Ладно… – Я вспоминаю о чем-то очень важном. – И, Фаб… у меня просьба.

– Какая?

– Не говори ничего Риз, хорошо?

– Я и не собирался. Хоть я и не одобряю всего этого…

– Я понимаю. Я позвоню, как вернусь в Сохо.

– И так было ясно, что ты не там… – сварливо бормочет стилист. Чувствую укор совести за свое неуклюжее вранье.

– Пока, Фаби.

– Нескучного пробуждения, куколка.

Вешаю трубку, мельком взглянув на дисплей. 3:25. Получасовой взрыв мозга от мистера «пирсинг-в-языке» окончен. Как он сказал? Нескучного пробуждения? Если бы он только знал, что я лежу одна в громадной постели…

Господи, что я здесь делаю? Ни за что не поверю, что Роберт просто так привез меня сюда. Он ничего не делает просто так. Если это игра, то какая роль отведена мне? Неужели это всего лишь способ утереть Майклу нос? Мол, и эта девчонка предпочитает меня тебе. Нет, вряд ли. Я ведь не нравлюсь Майку. Скорее, это Майк пытается утереть нос Роберту, и у него ничего не выходит. Братья ведут себя как враги. Знает ли об этом Риз? И если так, то каково ей?

Снова вопросы, вопросы… Я могу вечно задаваться ими, придумывая свои собственные версии, но на самом деле я ничего не понимаю. А Роберт неохотно говорит о себе.

Прижимаюсь к подушке и закрываю глаза. Не помню, что именно мне снилось, когда позвонил Монте, но помню, кто присутствовал в моем сне… Надеюсь, он снова приснится мне, и я успею досмотреть до конца.

* * *

В Лос-Анджелесе спится еще крепче, чем в Нью-Йорке. Я нагло проспала до полудня и теперь в сверхскоростном режиме собираюсь на разведку. С трудом верится, что Роберт соня и до сих пор валяется в постели.

Принимать душ в стеклянной ванной – крайне неловкое занятие. К счастью, джакузи окружена матовыми стеклами, через которые не видно человеческого срама. Но все равно дискомфортно.