Огни над волнами

– Разумеется, – кивнул принц. – Тем более что так оно и было.

Прим не дурак, да и интуицией его боги не обделили. Он заподозрил что-то недоброе, я заметил, как посерьезнел его взгляд.

– Отлично, – безмятежно улыбнулся я. – Со временем и местом мы определились – здесь и сейчас. Проясним последний пункт – выбор оружия. Он ведь остается за мной, поскольку это меня вызвали на бой.

– Какого оружия? – изумился Айгон. – Вы маги, значит драться будете огненными шарами, молниями и всем таким прочим.

– И не подумаю, – покачал головой я. – Тому есть много причин, и первая из них – забота о вашей безопасности. Магические поединки, если вы не знаете, частенько сопровождаются разными неприятностями, вроде пожаров, разрушений и даже гибели зрителей. Я скорее голову на плаху положу, чем позволю себе или кому-то другому рисковать вашей жизнью.

– Ваше высочество, фон Рут прав, – неожиданно поддержал меня Вильгельм. – К тому же, если такое случится, то все, кто уцелеют, все равно отправятся на эшафот. Оно нам надо?

Прим уже понял, что я задумал, и это его совершенно не устраивало.

– Какие разрушения, какие смерти? – всплеснул руками он. – Ваше величество! Это просто фантазии недоучки-подмастерья. Он знает, что…

– Значит, так, – отмахнулся от него Айгон. – Ни ты, ни я, ни Вильгельм не можем решать вопрос по выбору оружия. Это право фон Рута, все верно. Как он скажет, так и будет.

– Шпага и кинжал, – я постарался улыбнуться Приму как можно очаровательней. – Оружие при мне, так что я хоть сейчас готов отправиться во двор. Действительно – чего тянуть?

– Не так весело, как могло бы быть, но тоже хорошо, – одобрительно произнес принц. – Может, так и лучше. Понятное дело, что убить вы бы никого не убили, это все сказки. Но деревеньку могли бы и подпалить. А это, господа, теперь моя деревенька, она находится в моих владениях, и доход какой-никакой приносить будет. Так что все верно ты решил, фон Рут. Опять же – вы не простолюдины, в вас течет благородная кровь, а потому все споры должно решать так, как это делали наши отцы и деды. То есть – старой доброй сталью.

– Я – маг, – лицо Прима налилось кровью. – Я шпагу уже года три в руках не держал. Или даже четыре.

– А вот это плохо, – пожурил его принц. – Забывать традиции не следует, даже если ты маг. Или там – звездочет. Шпага – продолжение нашей руки, защитница нашей чести и вершительница наших судеб. Так написано в «Уложении о чести благородной».

– Он хочет сказать, что у него просто-напросто нет с собой шпаги, – пояснил я. – Она, скорее всего, в замке мистресс Эвангелины осталась.

– Это как? – непритворно удивился Айгон. – На войну – и без шпаги? Я вот без нее и в отхожее место не хожу.

– Я маг, – еще раз повторил Прим. – Мне не нужна шпага.

– Всем нужна шпага, – жестко сказал Вильгельм и вынул из ножен свой клинок. – Держите. Надеюсь, вы еще помните, как держать оружие в руках. И вот еще дага, согласно требований вашего противника.

Если честно – я не то чтобы пожалел толстяка, с которого уже порядком слетела спесь, но что-то подобное испытал. Очень уж он нелепо смотрелся с оружием в руках.

Он и сам это понимал. У него подрагивали руки, уж не знаю – от страха ли, от эмоций или просто от осознания того, как все быстро изменилось не в его пользу. Думаю, что последнее было вернее всего. Прим – изрядная скотина, но он точно не трус.

Я не буду его убивать. Нет, дело не в жалости, Агриппа еще два года назад приучил меня к тому, что убивать – это легко, и жалость в подобных вопросах только вредит. Дело в простом расчете. Неприятностей от смерти Прима будет больше, чем в том случае, если он останется жив. Ну да, естественно, что я приобрету смертельного врага в его лице, который мне своего унижения в жизни не забудет. Но и только. А вот если я его убью, то моим врагом станет Эвангелина. И вдобавок все ее ученики. Ну, может и не все, наверняка пузан имеет врагов и среди своих, очень уж у него паскудный характер, но с кем-то он все-таки дружбу водит? Да и потом – это они между собой враги, но кто знает, как дело может повернуться? Вон, Мартин тоже на ножах – и с Монброном, и со мной. Он вообще всех благородных не любит. Но попадись ему тот, кто убил Лаванду – и он из этого человека все кишки вытянул бы и на деревьях развесил. Хоть голову мне руби – я в этом уверен. Потому что мы свои. А все остальные – чужие.

Вот и выходит – в случае, если я буду великодушен, то у меня появится только один враг. Если же безжалостен – сразу куча. Так что – побуду немного добрым. Проткну ему плечо или ляжку и тем ограничусь.

Во дворе уже горели факелы, расставленные так, что они образовали прямоугольную площадку, не слишком просторную, но достаточную для поединка.

– Отлично вечер заканчивается, – потер руки принц и плюхнулся в походное кресло, которое ему кто-то уже принес из того дома, где он разместился на ночлег. – Вина!

Хорошо быть сыном короля. Все тебя любят, к тебе прислушиваются, выполняют твои прихоти, и ты никогда ничем не рискуешь. Это я не завидую, это не более чем простое наблюдение.