Огни небес

Глаза Могидин закатились. Найнив не знала, то ли из-за корня вилочника, то ли это просто обморок, да ей и дела не было. Она отпустила Отрекшуюся, и та исчезла. Серебряный ошейник со звоном упал на плиты пола. По крайней мере, Илэйн обрадуется доказательству своей правоты.

Найнив шагнула из сна.

Ранд бежал по дворцовым переходам. Повреждений, как казалось, здесь было меньше, чем ему помнилось, но особо по сторонам он не смотрел. Широким шагом Ранд вышел на огромный двор у фасада дворца. Мощные струи Воздуха наполовину выбили из петель высокие створки ворот. За воротами раскинулась огромная овальная площадь. Там находилось то, что так искал Ранд. Троллоки и мурддраалы. Равин мертв, прочие Отрекшиеся засели где-то в других местах, но в Кэймлине еще оставались троллоки и мурддраалы, их надо истребить.

На площади кипел бой, колышущаяся масса сотен, а быть может, и тысяч троллоков окружила нечто, чего Ранд не мог разглядеть за черно-кольчужной стеной, за рослыми мурддраалами на конях. Лишь на миг в гуще сражения он различил свое темно-красное знамя. Кое-кто из троллоков оборотился ко дворцу, заслышав грохот разбитых ворот.

Однако Ранд застыл как вкопанный. Огненные шары катились через плотные ряды черных кольчуг, и повсюду валялись горящие троллоки. Этого не могло быть.

Не смея ни надеяться, ни размышлять, Ранд направил Силу. Стрелы погибельного огня срывались с его ладоней так быстро, как он мог сплетать их; у́же его мизинца, точно направляемые и обрезаемые, они едва попадали в цель. Были они намного слабее того последнего удара, который Ранд обрушил на Равина, но он не мог рисковать, чтобы хоть один ослепительный луч ненароком задел тех, кто оказался в окружении троллоков. Разницы, однако, было мало. Первый мурддраал, в которого угодил погибельный огонь, переменил цвета, став облаченной в белое чернолицей фигурой, а потом рассыпался на мерцающие пылинки, которые исчезли, когда его обезумевшая лошадь кинулась прочь. С троллоками, с другими мурддраалами произошло то же самое – со всеми, кто повернулся к Ранду. А потом юноша принялся пробивать брешь, ударяя в спины тех, кто смотрел в противоположную сторону. Поэтому казалось, будто воздух заполнила неизменная дымка сверкающих пылинок, – едва рассеивались одни, как вспыхивали другие.

Против такого напора устоять было невозможно. Звериные крики и вопли ярости превратились в испуганный вой, и троллоки россыпью кинулись наутек – куда угодно, лишь бы прочь от страшного человека. Ранд видел, как один мурддраал попытался развернуть беглецов, но тотчас же был растоптан – вместе с конем. Однако остальные Исчезающие лишь пришпоривали своих коней.

Ранд не стал их преследовать. Он смотрел, как айильцы в вуалях, с копьями и тяжелыми ножами в руках вырываются из окружения. Один из них нес знамя; айилец со знаменем – зрелище невиданное, но знаменосец был точно айильцем. Под его шуфой мелькнула красная головная повязка. Дальше, на улицах, ведущих к площади, тоже шло сражение не на жизнь, а на смерть. Айильцы против троллоков. Горожане против троллоков. Даже латники в форме гвардии королевы – против троллоков. Видимо, некоторые из тех, кто готов был убить королеву, троллоков на дух не переносили. Однако Ранд едва отметил это в сознании. Он шарил взглядом среди айильцев.

Вот! Женщина в белой блузе, одной рукой придерживающая тяжелые юбки, полоснула убегающего троллока коротким ножом; мгновением позже языки пламени поглотили медвежьерылую фигуру.

– Авиенда! – Пока не крикнул, Ранд не понимал, что бежит к ней. – Авиенда!

И там был Мэт – куртка разорвана, на мечевидном наконечнике копья кровь. Он стоял, опираясь на черное древко и глядя на убегающих троллоков, и явно не возражал, чтобы теперь, раз это возможно, в сражении поучаствовал кто-то другой. И Асмодиан – он неловко держал меч, стараясь глядеть сразу во все стороны, на случай если какой троллок вздумает повернуть обратно. Ранд, хоть и слабо, ощущал в нем биение саидин; он подозревал, что Асмодиан сражался главным образом вовсе не клинком.

Погибельный огонь. Погибельный огонь, который выжег нить из Узора. Чем сильнее погибельный огонь, тем дальше в прошлое выгорает нить. И что бы ни совершила та личность, ничего больше не случалось. Ранду было наплевать, что его удар по Равину распустит половину Узора – если его поступок возымел подобный результат.

Ранд понял, что на щеках у него слезы, и отпустил и саидин, и пустоту. Ему хотелось ощутить эти слезы.

– Авиенда! – Подхватив девушку на руки, Ранд закружил ее в воздухе, а она смотрела на него круглыми глазами, словно он рехнулся. Выпускать ее из своих объятий Ранду не хотелось, но он поставил Авиенду наземь. Чтобы обнять Мэта. Или попытаться обнять – тот его к себе не подпускал.

– Да что с тобой? Можно подумать, ты решил, будто мы мертвы. Ну, еще чуть-чуть – и так оно и вышло бы. Быть полководцем, командовать войсками, вообще-то, куда безопасней!