Огни небес

По сравнению со всем остальным отношение Авиенды – утешение слабое, тем не менее какую-то поддержку Ранд чувствовал. Он, можно сказать, даже скучал по Авиенде. С полдюжины раз Ранд посылал ей цветы; собирая их с каких-то колючих растений, он оцарапался в кровь, пока не сообразил, что можно воспользоваться Силой. Эти букетики относили сами Девы, не посылая с ними гай’шайн. Разумеется, получила она цветы или нет, Авиенда его не уведомляла.

– Спасибо, – наконец произнес Ранд, проведя ладонью по одеялам. Разговор о них представлялся вполне безобидным. – Наверное, они бы тебе самой в здешние ночи не помешали.

– Принести одеяла меня попросила Энайла. Она узнала, что я собираюсь заглянуть к тебе. – Губы девушки дрогнули в намеке на довольную улыбку. – Не одна и не две сестры по копью обеспокоились, не холодно ли тебе. Я прослежу, чтобы сегодня ты развел огонь, прошлой ночью ты не разжег камин.

Ранд почувствовал, как краска заиграла на щеках. «Она знает. Что ж, все равно она узнала бы. Проклятые Девы могут не делиться с ней всеми новостями, но и утаивать от нее что-нибудь не станут».

– Зачем ты хотела меня видеть? – спросил Ранд.

К его изумлению, девушка сложила руки на груди и дважды пересекла узкую комнату от стены к стене, потом остановилась и повернулась, сердито глядя на юношу.

– Это вовсе не дар расположения, – заявила она обвиняющим тоном, тряхнув перед Рандом браслетом. – Ты сам признал. – (Да, верно, хотя ему казалось, что она вонзит нож ему под ребра, рискни он не согласиться.) – Это просто глупый подарок от мужчины, который не знает или которому дела нет до того, как мои… как это воспримут сестры по копью. Ладно, теперь это все равно ничего не значит. – Авиенда вынула что-то из поясного кошеля и бросила на тюфяк рядом с Рандом. – Я отдала тебе долг.

Ранд подобрал брошенный предмет и повертел его в руках. Пряжка для поясного ремня, выполненная в виде дракона, тонкой работы, из хорошей стали, с золотыми накладками.

– Спасибо. Какая красивая! Авиенда, ты мне ничего не была должна. Что за долг?

– Если не хочешь принять ее за мой долг, – твердо заявила она, – выбрось. Я найду что-нибудь другое и верну тебе долг. Все равно это безделица, пустяк.

– Вряд ли это безделица! Наверняка ее на заказ делали.

– Не думай, будто это что-то значит, Ранд ал’Тор. Когда я… отказалась от копья, то мои копья, мой нож… – рука девушки невольно коснулась поясного ремня, где обычно висел нож с длинным клинком, – даже наконечники стрел у меня отобрали и отдали кузнецу, чтобы он сделал из них простые вещи. Их я должна была раздать. Бо́льшую часть я подарила подругам, но Хранительницы обязали меня назвать имена троих мужчин и трех женщин, которых я больше всего ненавижу. Каждому из них мне было велено вручить подарок, сделанный из моего оружия. Подарить из собственных рук. Бэйр заявила, что это учит смирению. – Девушка стояла, гордо выпрямив спину, сверкая глазами, зло бросая каждое слово, – смирением тут и в помине не пахло. – Поэтому не думай, будто эта пряжка что-то значит.

– Ничего не значит, – подытожил Ранд, печально кивая. Нельзя сказать, чтобы ему хотелось получить от нее особый подарок, имеющий какое-то значение, но было бы приятно думать, что Авиенда, быть может, увидела в нем друга. Совершенная глупость – ревновать ее. «Интересно, кто же подарил ей ожерелье?» – Авиенда, выходит, я – один из тех, кого ты так сильно ненавидишь?

– Да, Ранд ал’Тор. – Голос ее вдруг стал хриплым. На несколько секунд она отвернулась – глаза закрыты, веки подрагивают. – Я ненавижу тебя всей душой. Ненавижу. И всегда буду ненавидеть.

Почему она его ненавидит, Ранд не стал спрашивать. Однажды он поинтересовался у Авиенды, почему она его невзлюбила, – тогда она ему чуть нос не откусила. Правда, на вопрос так и не ответила. Но сейчас речь шла о чем-то большем, чем неприязнь, о которой она подчас словно забывала.

– Если ты в самом деле меня ненавидишь, – через силу проговорил Ранд, – я попрошу Хранительниц Мудрости прислать обучать меня кого-нибудь другого.

– Нет!

– Но если ты…

– Нет! – Пожалуй, на этот раз ее отказ был куда более упрямым и энергичным. Авиенда уперла кулаки в бедра и принялась выговаривать ему, словно намеревалась вбить в голову Ранду каждое свое слово: – Даже если Хранительницы разрешат мне прекратить занятия с тобой, у меня есть тох – обязательство и долг перед моей почти сестрой Илэйн. Ради нее я должна присматривать за тобой. Ты принадлежишь ей, Ранд ал’Тор. Ей, и только ей! Запомни это.