Огня для мисс Уокер!

Джейн кивнула. Это стало таким неважным: чужое мнение, сплетни, слухи. По сравнению с тем, что она, возможно, чудовище, весь книжный клуб во главе с мисс Блювенгейз выеденного яйца не стоил.

– Мистер Рейнфорд ведь инспектор полиции, – сказала она неуверенно. – Это почти как доктор.

– Ну да, ну да, – с долей иронии согласилась миссис Пампкин. – Это он вам так сказал? Джейн, я могу выделить вам диван в своей гостиной. Я живу вниз по улице, дом совсем маленький, но мы сможем сделать так, чтобы вам было удобно.

– Спасибо, вы очень добры, – улыбнулась Джейн через силу. – Но я вернусь в поместье. У нас с миссис Олдброк остались нерешенные вопросы.

Она припрет ее к стенке. Она заставит ее рассказать все!

– Взять вам кеб? – миссис Пампкин, встав, сдвинула штору и, махнув рукой и разогнав поднявшееся облачко пыли, обеспокоенно посмотрела в окно. – Вот-вот начнется гроза. Вы видели молнии над лесом?

В подтверждение ее слов вдалеке прогрохотал раскат грома. Хлопнула входная дверь, а следом в гостиную вошел инспектор.

– Не надо кеб, – сказал он. – Мы с мисс Уокер еще должны кое-что выяснить.

Он сел в свободное кресло напротив и взял чашку в ладони.

– Миссис Бервиль забрала заявление, – сообщил он тоном победителя.

– Как вам это удалось? – с искренним восхищением спросила секретарша.

– Сочувствие, внимание и шантаж. Я спросил, чьей кровью она обмазала свой порог, и глазки миссис Бервиль так и забегали.

– Наверняка и ваша харизма подействовала, – чуть завистливо сказала миссис Пампкин. – Что ж, – она перевела взгляд с инспектора на Джейн и обратно, – если вы не против, мистер Рейнфорд, я пойду домой. Столько дел… И дождь вот-вот начнется…

– Конечно, – кивнул он. – Доброго вечера.

– И вам тоже, обоим, – многозначительно добавила она и быстро ушла. Дверь снова хлопнула, а после Джейн услышала, как в замке повернулся ключ.

– И вот мы одни, – произнес инспектор Рейнфорд, глянув на Джейн. – С чего начнем?

– Что вы имеете в виду, инспектор? – подобралась Джейн.

По окнам застучали первые капли, в комнате сгустился сумрак, и то, что они с Ральфом остались наедине, чувствовалось остро, как приближение грозы.

– Нам надо убедиться, что вы – не волк, – невозмутимо пояснил он. – Полагаю, должны найтись какие-то отличия. Я мог бы провести полный осмотр…

– Не надо, – выпалила Джейн. – Инспектор, вы не могли бы зажечь лампы?

Поднявшись, он зажег светильники, развешанные по стенам. Теплый свет разогнал сгустившиеся тени, но лучше не стало: вернувшись к Джейн, мистер Рейнфорд заботливо подтянул ее плед и будто ненароком провел по руке.

– Вы дрожите? – заметил он. – Возможно, это признак скорого обращения?

– Я просто слегка замерзла, – буркнула она. – Инспектор, вам разве не надо заняться работой? Составить какой-нибудь отчет, перечитать показания свидетелей, подумать…

– Надо, – вздохнул он с долей сожаления. – Принести вам что-нибудь к чаю?

– Да, – кивнула Джейн. – Благодарю.

Мистер Рейнфорд ушел из гостиной и вернулся с миской песочного печенья и кипой бумаг. Устроившись в кресле напротив и пристроив плотную папку на подлокотнике, он принялся что-то писать, иногда заглядывая в бумаги или ненадолго прерываясь, чтобы подумать. Он прикусывал кончик ручки и хмурился, а после возвращался к записям с новым энтузиазмом. Джейн таскала печенье из миски, пила чай, а когда на стол лег первый свежеисписанный лист, взяла его с молчаливого согласия инспектора.

– Если бы вы отправляли те письма, у нас бы ничего не вышло, – заметила она. – Вы так сухо все излагаете. Никаких эпитетов!

– Это полицейский отчет, а не любовное письмо, – ответил он. – Впрочем, вы правы, в эпистолярном жанре я не силен.

– А в чем сильны? – поинтересовалась Джейн и тут же осеклась, поймав на себе взгляд инспектора, такой жадный и жаркий, что она невольно покраснела.

– Я неплохо играю в шашки, – усмехнулся Ральф, снова опустив взгляд в бумаги. – Вы покраснели, мисс Уокер. Теперь вас бросило в жар? Волк уже близко?

– Вы ведь не верили в возможность этого, – сказала она. – Отчего так быстро согласились… понаблюдать за мной этой ночью?

– Мне куда спокойнее, когда вы под присмотром, – признался он, отрываясь от бумаг. – А все эти вервольфы, ритуалы и краденые курицы – одна сплошная мистификация.

Джейн взяла следующий лист, легший на стол, и прочла показания мэра, чье имя на самом верху было подчеркнуто дважды.

– Вы подозреваете мистера Эдверсона? – спросила она.

– Он мой главный подозреваемый, – не стал отрицать Ральф. – Есть причины считать, что Марту и Максимилиана Олдброка убил один и тот же человек.

– Место гибели?

– И характер повреждений. Мистер Эдверсон вхож в семью Олдброков, он хорошо знал Максимилиана. Грэгори убил его по какой-то причине, а после замаскировал это под нападение волка.

– Он что, изгрыз его тело? – ужаснулась Джейн. – Совсем псих?

– Если и не был им, то после наверняка тронулся, – кивнул Ральф. – Знаете, Джейн, мне даже нравится эта версия. Что, если потом он возомнил себя настоящим волком?

Он вскочил с кресла и в воодушевлении принялся мерить ногами комнату.