Огню плевать (СИ)

В холле послышалась возня — сквозь матовое стекло дверей я заметил силуэты сразу нескольких чу-ха. Белесые, будто обряженные в глухие комбинезоны, они определенно спускали с лестницы носилки. Байши, до чего же мне хотелось взглянуть! Но злоупотреблять доверием госпожи Лоло я не имел права, как и затягивать дарованную встречу.

А потому улыбнулся, уважительно покивал, глотнул обжигающей паймы и наконец заставил себя перейти к делу.

— Госпожа Лоло, — умело играя голосом, сказал я, наклоняясь вперед, — я ищу одного малолетнего недоноска. Ничего серьезного, как я уверен, но меня наняли побыть нянькой, так что прошу понять… Его зовут Гладкий Мисмис, и у меня есть информация, что он гостевал в твоем уютном доме совсем недавно. В паре со своим поганым дружком по имени Лепесток Кринго.

Вообще-то я гордился своим голосом. И речь даже не о «низком писке», а о повседневном умении складывать слова во фразы и толково озвучивать их посторонним. Считал его мягким и пластичным, способным по моему желанию играть в диапазоне от стального клинка до самого нежного шелка.

А потому чуть не поперхнулся паймой — стоило мне замолчать, как морда Лоло исказилась, будто я заорал ей в ухо, да еще и дал подзатыльник…

По моей шее сыпанул град ледяных градин. Умоляя судьбу не быть такой бессердечной, я придвинулся к пожилой чу-ха и заставил себя бережно взять Заботливую за кисть. Ее спрятанные под черной полуперчаткой пальцы были холодны и тверды, от седой шкуры пахло страхом, скрыть который не помогали даже обильные ароматические масла…

— Так, Лоло… — как можно мягче позвал я, заставляя взгляд госпожи стать чуть более осмысленным, — я хочу, чтобы ты рассказала. Что натворил этот тупоголовый ублюдок? Клянусь, это останется между нами, но мне правда нужно знать…

Лоло удивленно моргнула. Еще раз, будто стряхивая сон. Повела усами, покачала головой и ответно пожала мои пальцы, будто предлагая остановиться.

— Ох, милый Ланс, о чем ты? Парнишка по имени Гладкий и правда был в стенах моего дома, это правда. Но он ничего не натворил, поверь, и вообще казался мне вполне безобидным малым. Конечно, о его безродном приятеле я такого сказать не смогу, но этот твой Мисмис… мне всегда думалось, он просто заигрался в бандитов…

Я спрятал полнейшее недоумение за краем стакана. Глотал пайму мелко и неспешно, всматриваясь в мимику Лоло и с каждым мгновением все сильнее убеждаясь, что мне недоговаривают. Но почему? И ради чего?

— Ты можешь рассказать мне все, — негромко произнес я, косясь на безмолвную служанку и снова поглаживая когтистые пальцы Заботливой Лоло. — Клянусь, это не затронет репутации уютного дома.

— Милый Ланс, — оскалилась она, дохнув на меня продирающей смесью крепкого напитка и «бодрячка», — у нас ведь хорошее место. Все улицы об этом знают.

Мне пришлось унять дрожь. На морде госпожи сейчас застыла искаженная маска, и чу-ха изо всех сил старалась не дать ей треснуть.

— Верно, — признал я, очередным пожатием призывая ее продолжать.

— Не люксовое, — растягивая слова, продолжала выцеживать из себя Лоло, — с уютными домами Глянца не сравнить… но у нас уже много лет никого не обижали, сисадда? И тем более…

Ее голос дрогнул, а глаза вдруг засверкали скопившимися слезами. Моя шея вовсе оледенела в предчувствии предельно дурного толка, но теперь отступить я уже не мог. Физически и морально. Даже если предстояло услышать совсем уж поганое…

— Кто-то пострадал, так? — прошептал я, снова косясь на служанку.

Одним глотком допил пайму, даже не ощутив ее крепости. Протянул стакан в пустоту, и его сразу забрали повторно наполнить. Лоло молчала, едва заметно сотрясаясь в нервной дрожи.

Вероятно, я уже знал ответ. Но был вынужден услышать его от хозяйки уютного дома. Даже если для этого нам пришлось бы в молчании просидеть тут до вечера и выпить три бутылки. Байши! «Котелки» не обрадуются внезапной заминке… но я предупреждал, что в этот чудесный день они оказались отнюдь не первыми клиентами…

— Твой Гладкий… — наконец проскрипела старуха, глядя в невидимую точку за моим плечом.

У меня в горле образовался крайне неприятный бесформенный комок, мешавший дышать. Фрагменты головоломки уже могли бы сойтись, если бы не несколько взаимоисключающих факторов, а потому я снова сжал узловатые звериные пальцы.

— Вийо, Лоло?!

— Парнишка, которого ты ищешь… Он погиб, — подтвердила та бесцветным голосом. — Несчастный случай. Чудовищный в своей сути. Но умоляю, Ланс, сохрани это в тайне. Если о нем пронюхают тетроны, уютному дому конец…

Комок в глотке превратился в гранит и рухнул, царапая изнутри. В желудок будто бросили спичку, и выпитая пайма пыхнула прозрачной болью. Перед внутренним взором мелькнули картины: вусмерть перепуганный Лепесток, тело на носилках, предчувствие матери Гладкого.

Словно бы со стороны я услышал, как предупреждаю Заботливую, мягко, но настойчиво и без малейших признаков потрясения:

— Мне придется рассказать. Его отцу. Но он не станет поднимать шум. Я гарантирую, Лоло…

— Ах, Ланс… — проскрипела старая хозяйка уютного дома, до боли сжимая мои пальцы.