Огонь

Неужели она готова его простить? Если он как следует, очень-очень попросит ее, возможно, она его простит. Может быть.

Линнея, наверно, сказала бы, что она дура.

Но какая разница, кто и что говорит.

— Я пойду выведу Фрассе! — кричит Ванесса маме.

— Ты только что с ним гуляла.

— Похоже, ему приспичило, — отвечает Ванесса и тихонько дергает Фрассе за ошейник.

Фрассе нехотя приподнимает голову, сонно глядя на Ванессу.

— Ванесса, если это просто отговорка, чтобы не делать уроки…

Ванесса вытаскивает Фрассе в коридор, надевает куртку, пристегивает поводок. Фрассе уже проснулся и радостно виляет хвостом, предвкушая внеочередную прогулку.

— Сейчас приду, — говорит Ванесса.

Воздух сырой и холодный. Выйдя из подъезда, Ванесса сразу начинает мерзнуть. Фрассе принюхивается и бежит за Ванессой к машине Вилле.

Увидев, что они подходят, Вилле вышел из машины. Фрассе потянул Ванессу вперед, почти вырывая поводок из ее руки.

— Привет, Фрассе! Как живешь, дружище?

Пес поставил передние лапы на живот Вилле, и тот гладил его по голове, чесал за ухом. Ванесса молча стояла рядом. Вилле как будто не замечал ее, и Ванесса поняла, что он нервничает не меньше ее.

Наконец Фрассе успокоился и опустился на четыре лапы. Вилле наконец поднял голову.

Да, он очень волнуется.

— Я рад, что ты пришла, — сказал он.

Ванесса не видела его с того самого дня, когда она напугала его в «Ётвендарен», но слышала, что он съехался с Элин и живет с ней в Риддархюттан, недалеко от Энгельсфорса. Он сильно изменился.

Короткая стрижка. Новая куртка. А раньше Вилле всегда носил одну и ту же старую одежду.

Он стал еще симпатичнее. И в глубине души Ванесса уже скулила, как Фрассе, и виляла хвостом.

«Зря я сюда пришла, — думала она, молча глядя на Вилле. — Ведь я понимала это с самого начала».

— Ты изменился, — сказала она.

— Подстригся и устроился на работу, — улыбнулся он. — Может, скоро и машину куплю. — Он пнул ногой переднее колесо. — Эта старая развалина свое отслужила.

Было видно, он хочет что-то сказать Ванессе. Может, что она тоже заметно изменилась.

Ванесса вдруг поняла весь идиотизм своего положения. Она взвешивает, сможет ли простить Вилле, даже не зная, чего он, собственно, от нее хочет.

— Что ты здесь делаешь?

Засунув руки в карманы, он прислонился спиной к машине. При свете уличных фонарей было хорошо видно, как при дыхании изо рта Вилле вылетает облачко пара. Ванесса поежилась от холода.

— Я хотел увидеться с тобой, — произнес Вилле. — И сказать тебе спасибо.

— За что?

— За то, что ты всегда верила в меня. Я знаю, что вел себя как последний дурак. Но ты всегда верила, что я могу измениться. Это твоя заслуга, что я в конце концов тоже в себя поверил. Я почти бросил курить траву, так, иногда могу себе позволить, один-два раза в месяц. Нашел работу в колл-центре, нормальная работа. И стал жить самостоятельно.

Обида была резкой, как горький привкус во рту.

«Отлично, Вилле! — хотелось крикнуть ей. — Супер! Высокая честь вправлять тебе мозги! Ругаться, уговаривать, убеждать, подбадривать! И все ради того, чтобы плоды этих трудов собрал кто-то другой. Как обычно и бывает».

— Ты стал жить у Элин, — поправила она Вилле.

Он молча кивнул головой.

— И что ты хочешь, чтобы я тебе сказала? Поздравляю с началом новой счастливой жизни?

— Я не говорю, что счастлив. Я не должен был так поступать с тобой. О том, что произошло, я жалею так, как никогда ни о чем не жалел. Я скучаю без тебя.

— А что об этом думает Элин?

Вилле отвел взгляд.

— Понятно, Элин ничего об этом не знает и думает, что у вас все супер.

Она начала дергать Фрассе за поводок, но пес прочно сидел на месте.

— Пойдем, Фрассе, — звала Ванесса. Наконец пес поднялся.

Ванесса направилась к подъезду. Когти Фрассе цокали по асфальту.

Вдруг за спиной Ванессы раздался топот бегущего Вилле.

Он обогнал ее, притянул к себе и поцеловал.

Ванесса хотела идти, но ноги не слушались, а рот против воли открылся навстречу поцелую.

Поцелуй Вилле был прежним, особенным, ни с кем не сравнимым, и Ванессе захотелось забыть все, плюнуть на старые обиды, прыгнуть в машину и ехать рядом с Вилле долго-долго, пока не кончится бензин.

— Таких, как ты, больше нет, — пробормотал Вилле.

Ванесса отодвинулась от него. Ее тело протестовало. Оно уже тосковало по Вилле и хотело быть с ним. Зависимость от Вилле снова обострилась, и тело, забыв про гордость, было готово заплатить любую цену за удовольствие быть с ним.

— Мне надо идти.

— Ванесса…

Она повернулась и пошла к подъезду, волоча за собой на поводке Фрассе.

— Ты ведь тоже без меня скучаешь! — крикнул Вилле.

Ванесса промолчала. Она боялась сказать правду.

47

Мину осторожно открыла дверь и выскользнула из своей комнаты.

Дверь родительской спальни была приоткрыта, и изнутри слышались храпы отца, похожие на глухое ворчанье. Но стоило Мину спуститься на одну ступеньку, как храп прекратился.