Огонь Ареса

— Одно очко в пользу Демаратоса, — послышался голос судьи. Из толпы раздались радостные возгласы.

— Тебе хватит сил продолжить?

Тимеон осторожно потрогал его лицо. Нос у Лисандра болел и опух. Он почувствовал, что большим и указательным пальцем может сместить переносицу. Сомнений не оставалось — нос сломан.

— Со мной все в порядке, — ответил юноша, вытер кровь с лица и поднялся. Он заметил встревоженное лицо Тимеона и отвернулся. Тот встал у края ямы с песком.

На этот раз Демаратос не сомневался в своей победе: он казался настоящим исполином. Он мгновенно нанес Лисандру удар ногой, от которого последний едва увернулся. Демаратос наступал. Удар левой рукой угодил Лисандру в ухо, и он растянулся на земле. Демаратос навалился на него и схватил за горло. Лисандру стало трудно дышать. Он задыхался, а в сердце закрались сомнения.

«Если только при мне оказался бы Огонь Ареса…»

Но тут Лисандр в толпе заметил лицо Сарпедона. Тот смотрел прямо на него. В ушах прозвучал его голос:

«Тебе не нужен Огонь Ареса. Вся сила в твоей крови. В твоих жилах течет кровь спартанца и илота. Покажи, на что ты способен, сын Торакиса и Атеназии».

Мышцы Лисандра словно налились новой силой. Мощным движением он сбросил Демаратоса, развернулся и обеими руками ударил соперника в грудь. Демаратос пошатнулся, его глаза наполнились ужасом.

Лисандр не дал ему обрести точку опоры. Он сбил Демаратоса с ног, верхом сел ему на грудь и прижал руки соперника к земле.

Демаратос извивался под ним, но уже не мог выскользнуть. Судья поднял свой прут.

— Счет: один-один.

Слезая с Демаратоса, Лисандр шепнул тому на ухо:

— Тебе не следовало впутывать в это Кассандру. Огонь Ареса — краденая вещь.

Демаратос под ним напрягся. Лисандр встал по другую сторону ямы с песком. Из толпы снова раздались возгласы. Лицо Демаратоса изменилось: на нем отчетливо был виден страх. Спартанец с трудом поднялся. Лисандр побил соперника его же оружием.

Когда они сошлись в третьем раунде, Лисандр чувствовал себя неуязвимым. Судья поднял прут, и он двинулся вперед. Рука Демаратоса взметнулась вверх, и Лисандр вдруг перестал видеть. Его ослепили.

Лисандр тут же понял, в чем дело: «Песок!»

Пока Лисандр моргал, пытаясь очистить глаза от песка, Демаратос бросился на него, нанося ему нещадные удары в голову и грудь. Лисандр прижал руки к телу и ладонями прикрыл лицо.

«Какой же ты глупец, — ругал он себя, — забыл, что говорил Сарпедон: человек опаснее всего на грани поражения».

Лисандр схватил соперника за одну руку, затем другую. Пока он пытался вырваться, Лисандр упал на спину. Демаратосу ничего не оставалось, как повторить его движение.

Лисандр выбросил ногу и уперся ею Демаратосу в грудь. Это был не удар, нога служила ему точкой опоры. Когда спина Лисандра коснулась земли, он услышал крик Демаратоса: выпрямив ногу Лисандр перебросил соперника через себя.

Он не видел, но представлял себе, как спартанец летит в воздухе головой вперед.

Лисандр поднялся и начал отчаянно тереть глаза. Он все ждал, когда Демаратос, одержимый жаждой мести, снова набросится на него. Но ничего такого не происходило.

Лисандр услышал, как Тимеон что-то ему говорит:

— Убери руки, Лисандр, я принес воду.

Лисандр послушался, и холодная вода обдала его лицо. Он стал видеть. Перед ним стоял Тимеон с ведром воды в руках.

Зрители притихли, Демаратос лежал у края ямы с песком, схватившись за плечо. Соперник тяжело дышал. Лисандр уже было направился к нему, чтобы завершить поединок, но перед ним встал судья.

— Поединок окончен! — заявил он решительно.

— Нет! — громко возразил Демаратос. — Я готов продолжить!

Лисандр заметил распухшее плечо спартанца. На том месте, где конец плечевой кости сместился, появилась опухоль.

— Поединок окончен! — повторил судья.

— Разрешите мне продолжить, — умолял Демаратос.

Судья прутом легко коснулся опухоли на плече Демаратоса. Тот вскрикнул, его лицо исказилось от мучительной боли. Вся спесь соперника улетучилась.

Демаратос боролся нечестно и проиграл.

Зрители стали аплодировать. Одобрительные возгласы постепенно нарастали.

Лисандр поднял руку в знак признательности.

«Но почему я не чувствую радости?» — спросил он себя.

Ведь аплодировали ему, разве не так? Разве он не жаждал одобрения? Не мечтал, чтобы его признали настоящим спартанским воином и победителем?

Лисандр взглянул на раскрасневшиеся лица зрителей, их губы, искривившиеся от грубых и жестоких зрелищ.

«Да, я стал спартанцем, — подумал он, — но какой ценой?»

Лисандр встал на колени перед алтарем Ортии на том самом месте, где на земле еще виднелись следы крови после жертвоприношения.

Жрец произнес несколько слов, вознося благодарность богам, одна из жриц принесла оливковый венок и передала его жрецу. Лисандр знал, что приз носит символический характер. Его имя сохранится в святая святых храма, и все узнают, что Лисандр, сын Торакиса, стал победителем праздничных игр.