Огонь без дыма (ЛП)

— Сядь, — он кивнул головой в сторону дивана, и она быстро опустилась на него. Она с тревогой смотрела, как он снял пиджак и расслабил галстук на шее. Наконец, он плюхнулся в кресло, которое недавно занимал Джей. И потом началось. Он кидал в нее вопросами, не ожидая ответов, оплакивал ее недальновидность, выказывал свое разочарование, строил варианты всевозможных преступлений из — за ее глупости, его голос повышался и повышался, пока он не начал кричать, его лицо стало красным от гнева. Он не был готов услышать ответы. Ари даже не была уверена, что он хотел ответов, он просто хотел, чтобы она знала, как сильно он волновался из — за нее. Пока она сидела там, крепко сжав руки вместе на коленях, уверенная, что Джей наверху слушал каждое слово, Ари тоже начала злиться. Беспокойство ее папы не было неудобным. Это был естественный элемент отцовства. И по правде, он мог и не быть ее отцом, но он не знал этого.

Где он был? Был ли он действительно удивлен, что что — то вроде этого случилось? Оставлял ее одну годами. Ему повезло, что что — то плохое не случилось с ней раньше. Ему повезло, что она могла о себе позаботиться.

Пока Дерек разглагольствовал по поводу унижения из — за звонка в полицию, чтобы сказать им, что она была в порядке, что у нее был плохой период, и она не хотела отвечать на звонки ни в дверь, ни на телефон, страх начал грызть Ари изнутри. Уйдет ли он, если узнает правду? Будет ли папа, которого она любила, который любил ее, когда она была ребенком… будет ли его любви достаточно, чтобы остаться с ней, если он когда — нибудь узнает правду?

— Я просто не могу поверить, как ты могла вести себя так небрежно ко… всему. Я не учил свою дочь вести себя так, и она никогда так не делала раньше. Так скажи мне, Ари… что ты скрываешь от меня?

Проглотив правду, Ари покачала головой, нарастающий в горле гнев мешал говорить.

— Ничего.

Глаза Дерека сощурились, его губы побелели.

— Нет, я не принимаю это. Ты не когда не врала мне. Не начинай сейчас.

Она издала смешок, звук покинул ее до того, как она смогла его остановить. Ноздри ее папы раздулись от этого звука, и она сощурила глаза, ощущая опасность. Ощущая невесомость и опасность.

— Я никогда не врала? — она покачала головой, позволяя ему ненавидеть ее. — Верно.

— Что это должно значить?

— Это значит… Как бы ты узнал? — голос повысился на октаву на последнем слове, когда она вскочила с дивана. — Тебя никогда нет здесь. И когда я жалуюсь, что тебя вечно нет, ты просто называешь меня ребенком, который не знает, как ей повезло, что у нее есть все это в жизни, потому что ее папа много трудится, чтобы дать ей все это. Повезло? — прошептала она, ее глаза горели, позволяя ему ненавидеть ее, и хотя он любил ее одновременно. — Я одинока, пап. У меня нет никого, никого, кроме Чарли, но он не хочет быть чьим — то. Так что нет… мне не повезло, пап. Мне восемнадцать, и я одинока, потому что тебя здесь не бывает. Ты не здесь, и я допустила ошибку. Несколько, — она покачала головой, наблюдая, как кровь отлила от его лица, а взгляд сменился с разгневанного на печальный. — Думаешь, я никогда не вру? Я вру, папа. Я врала на счёт Пенн. Я не хочу туда. Я не хочу диплом по бизнесу. И хуже… я не знаю, что я хочу. Я не знаю, кто я. И врала об этом. Я врала, потому что хочу, чтобы ты любил меня, даже если ты не здесь. И… — она немного задохнулась, старая ложь все еще покусывать ее совесть. — Я врала о твоей девушке Мишель.

Дерек отдернулся, путаница на его лице немного разрушила решимость Ари.

— Мишель? — мягко спроси лон.

— Твоя девушка, которая, как я сказала, ударила меня.

Его глаза загорелись от узнавания.

— Мишель.

— Она тебе действительно нравилась. Даже тогда я знала это. До этого тебе никто так не нравился. Я была напугана. Я не хотела маму и не хотела делиться тобой. Так что я соврала. Она не ударила меня. Она вообще не била меня, — она судорожно вздохнула. — Мне жаль. Но я соврала. Я соврала, потому что не хотела, чтобы другая мама нас бросила. Я не хотела, чтобы ты бросил меня, — она невесело рассмеялась. — И это просто отвратительная шутка, потому что… ты всё равно меня бросил.

Тишина между ними была такой густой, такой хрупкой. Ари напряженно ждала, все ее тело — мышцы, кости, нервы и кровь — застыли, пока она ждала его ответа.

Наконец, Дерек поднял голову, его мягкие черты ожесточились, кожа на лице натянулась. Его темные голубые глаза смотрели на нее и словно не узнавали. Без слов, он поднялся на ноги и прошел мимо нее. Дверь захлопнулась, и Ари подпрыгнула от шума, безучастно уставившись на кресло, которое он оставил.

«Ладно, ты хотела надавить. Ты хотела наказать. Кого — нибудь. Кого угодно».

Игнорируя боль в груди, Ари медленно обернулась и встретилась лицом к лицу с Джеем, входившим в комнату. Его глаза бездонно блестели, но в чертах появилась какая — то мягкость. Она опустила взгляд, не желая его жалости.

Пронзительный звонок телефона прервал неловкий момент, и Ари потянулась, чтобы ответить.

— Ари? — спросил теплый голос Чарли с облегчением.

— Ага.