Огонь без дыма (СИ)

 – Ринуальдо и его внук, внебрачный ребенок короля. – Велдон грустно улыбнулся. – Кто бы мог подумать. Томас очень расстроился, когда узнал о предательстве старины Рино. Он действительно считал его самым достойным человеком при дворе его величества. По-моему, после этого вера Томаса в людей окончательно рухнула.

 – Значит, он станет еще невыносимее, – буркнула я. И, уже громче, продолжила: – Когда мы вошли в тайный ход, Ринуальдо активировал защитный контур дворца. Это заблокировало все рычаги, и мы оказались в настоящей западне. Но… – замялась, с отчаянием почувствовав, как мои щеки все-таки начали предательски теплеть.

 Да уж, нелегко признаться, что в очередной раз послужила резонатором магических способностей герцога. Велдон прекрасно понимает, что стоит за этими словами.

 – Но мы нашли способ выбраться из ловушки, – как можно более сухо сказала я.

 – Полагаю, при помощи твоего дара, – прозорливо уточнил Велдон.

 – Да, но у нас не было другого выхода. – В моем голосе прозвучали какие-то жалкие оправдывающиеся нотки, и я замолчала. Опустила голову, с преувеличенным вниманием изучая пол. Затем тихо добавила: – Велдон, я уже сказала, что не спала с Тегреем, если тебя это волнует.

 – Я в этом и не сомневался, – ответил Велдон. – Но…

 Я украдкой посмотрела на него, настороженная затянувшейся паузы.

 Велдон, хмурясь, разглядывал дно своего бокала. Затем одним глотком осушил остатки бренди.

 – Что – «но»? – поторопила его я, осознав, что по каким-то причинам он не желает продолжать.

 – Получается, Тегрей сумел разрушить защитный контур дворца, созданный лучшими специалистами в магической науки, лишь после поцелуя с тобой, – произнес Велдон. – И у него наверняка возник вопрос – а на что он будет способен, если…

 Велдон не закончил фразу. Лишь свирепо выдвинул нижнюю челюсть и встал. Подошел к столику с напитками и щедро плеснул себе в бокал еще.

 Я грустно поджала губы. О да, я прекрасно понимала, что не договорил Велдон.

 – Было еще что-нибудь, что мне или Томасу надлежит знать? – спросил Велдон, не глядя на меня.

 Я вспомнила последние мгновения жизни Амьена. Нож, легко вошедший в его шею. И насмешливую улыбку Тегрея, обращенную ко мне после этого.

 Как он тогда сказал? Он не будет меня наказывать, если я проболтаюсь. Но я его сильно разочарую этим.

 – Нет, – быстро ответила я. – Больше ничего. После разрушения защитного контура Тегрей ворвался в покои короля и убил Амьена.

 – Неужели не было никакого способа сохранить ему жизнь? – негромко, словно беседуя сам с собою, буркнул Велдон.

 Понятное дело, я предпочла проигнорировать его вопрос. Впрочем, Велдон и не ждал от меня никакого ответа. Почти сразу он пожал плечами и довершил свои рассуждения:

 – А хотя… Роберт вполне мог пощадить Амьена, коль тот его сын от любимой некогда женщины. Даже приговоренный к пожизненному заключению, Амьен бы остался огромной проблемой. Если есть потенциальный наследник – то рано или поздно появится новый заговор. Слишком многих не устраивает принц Эдриан. Он глуповат и трусоват. Не таким должен быть будущий король Альмиона.

 Вот как. Ну что же, нечто подобное я и подозревала. Но любопытно в таком случае, какая участь ожидает дочь Джессики, если она действительно является внучкой короля?

 – Велдон, скажи… – Я осеклась, не смея продолжить.

 Нет, Тегрей не запрещал мне рассказывать о том, что выяснилось в ходе допроса Ринуальдо. Но я была уверена, что лучше мне держать язык за зубами.

 – А, вот вы где, – неожиданно раздалось с лестницы, и я облегченно перевела дыхание. Теперь хоть нет нужды придумывать какой-нибудь вопрос.

 – Томас, кто тебе разрешил вставать? – недовольно пробасил Велдон. – Марш в кровать!

 – Велдон, ты не симпатичная цыпочка, чтобы командовать мне подобное. – Томас насмешливо хихикнул и принялся спускаться.

 Я наблюдала за его приближением с двоякими чувствами. С одной стороны, я была рада видеть Томаса. Но с другой… Я боялась разговора с ним еще больше, чем разговора с Велдоном. Какому мужчине будет приятно узнать, что его невеста целовалась с другим? Да, Томас не любит меня, но чувство собственничества еще никто не отменял. А если к этому прибавить скверный характер Томаса и его боль от утраты… Не сомневаюсь, что в выражениях при обсуждении столь вопиющего факта он не постесняется.

 За время болезни Томас, и без того не обладающий лишним весом, исхудал так сильно, что халат висел на нем подобно вешалке. Скулы заострились настолько, что казалось: только тронь пальцем – и порежешься. Было видно, что Томас себя еще неважно чувствует. Он то и дело цеплялся за перила, как будто опасаясь споткнуться и упасть. Но в глазах горел привычный злой язвительный огонек.

 – Налей мне, – приказал Томас Велдону. – Да чего-нибудь покрепче, а не кислятины.

 – Томас, а стоит ли?.. – воспротивился было тот. Но Томас лишь глянул на него – и Велдон с послушным вздохом зазвенел бутылками.

 – Как дела, Альберта? – спросил тем временем Томас, подойдя ко мне. – Не скучала эту неделю, пока я себе бока отлеживал?

 В последней фразе скользнул неприкрытый сарказм, и я смущенно отвела глаза.