Огонь души (ЛП)

Она была Астрид с Севера, женщиной более сильной, чем этот мир мог себе представить. Она пережила самые ужасные страдания, какие только можно себе представить, и поднялась на ноги, чтобы стать правительницей. Она была Девой-защитницей. И была принцессой. Она была воином. И была женой. Она была любовницей. И была матерью.

Она нашла свой путь в каждом мире, в каждой жизни, в каждой части себя.

20

Леофрик потянулся к повозке, и Астрид взяла его за руку. Когда она наклонилась к двери, он обхватил ее за талию и осторожно опустил на землю рядом с собой.

Она сердито посмотрела на него.

— Я вылезаю из повозки. Не слишком большая.

Улыбнувшись ее раздраженному выражению лица, Леофрик положил руку на увеличившийся живот жены. Астрид еще не была большой, это правда, но когда началось лето, она, наконец, начала казаться беременной. Он едва мог заставить себя не касаться ее.

Более того, она начала ощущать движение внутри себя: шевеление, предсказанное Эльфледой. Похоже, старуха была права. Часто он видел, как Астрид прикладывала руку к животу, словно чтобы почувствовать жизнь внутри себя. И она улыбалась. Часто. Едва заметная улыбка, только для нее и ребенка.

За несколько недель, прошедших с тех пор, как они поженились, Астрид переменилась — во всем, чего так хотел Леофрик. Она стала более спокойной и открытой. Вместо того чтобы просто отвечать на вопросы, которые задавали ей отец или брат, она сама начинала разговор. И пусть раньше она сопротивлялась всему, что он предлагал ей, теперь, когда она получила это, она, казалось, наконец нашла свое место здесь.

Она делала этот мир своим домом.

И ребенок. Леофрик подождал, пока Астрид сама не захотела завести ребенка, но беременность с самого начала раздражала ее, и он начал беспокоиться, что она никогда не испытает счастья от того, что родит его ребенка, и не полюбит его. Ей по-прежнему не хотелось говорить о ребенке и что-то планировать, но те маленькие мгновения, которые он улавливал, эти маленькие, тайные улыбки — они давали ему надежду.

Они мало говорили о жизни Астрид в ее мире; воспоминания причиняли ей боль, и он не хотел напоминать ей о том, что она потеряла. Но она рассказала ему кое-что о своих родичах, и Леофрик знал, что они не особенно ее любили. Видимо, Астрид переживала, сможет ли она дать ребенку любовь.

А вот он больше не волновался. Правда, Астрид не была щедра на проявление чувств. Она редко показывала свою любовь или привязанность и чаще хмурилась, чем улыбалась. Но ее чувства горели ярко и глубоко внутри нее. Она любила, а когда любила, то любила неистово. Она станет матерью-воительницей, и ее любовь будет щитом, закрывшим их ребенка.

Взяв Астрид за руку, Леофрик повел ее прочь от повозки. Она вертела головой из стороны в сторону, рассматривая место, куда он привел ее: Олдем, город на южном побережье королевства. В гавани Олдема сейчас стояли два торговых корабля, и обычно оживленный рыночный городок казался неистово оживленным. Не только местные торговцы предлагали свои товары, но и жители города и окрестностей. Артисты и музыканты, привлеченные известием о большом скоплении людей с деньгами в кошельках, прибыли сюда из дальних уголков королевства.

Астрид не знала покоя с тех пор, как у нее вырос живот и она перестала ездить верхом. Она спорила с Леофриком, настаивая, что может ехать на лошади, но он и так позволил ей зайти слишком далеко. В замке разгорелся настоящий скандал из-за герцогини, которая носила в себе единственного наследника королевского рода, но сидела в седле, как мужчина, и рысью скакала по лесам. То, что Леофрик был рядом, только усиливало возмущение, потому что он пренебрегал своим долгом перед женой, ребенком, семьей и королевством.

Он сражался в этой битве, чтобы выиграть, и он победил. С тех пор Астрид снова пребывала в плохом настроении, но настроение ее не было больше таким апатичным, как в первые недели беременности, или настороженным, как в первые дни после освобождения. Она была раздражена, и он был мишенью ее раздражения. Леофрик предпочитал вспыльчивость оцепенению Астрид. Если бы на него надавили, он мог бы даже признать, что ему нравится спорить с ней.

Тем не менее, он предпочитал всему прочему хорошее настроение своей жены, и потому, когда пришло известие о торговцах, предложил отправиться на юг, где Астрид еще не была. Рынки могли быть опасными — грабители и воры чувствовали себя в толпе как рыба в воде, — и было крайне необычно ехать на рынок с беременной женщиной, но Леофрик женился на крайне необычной женщине. На женщине, которая хорошо знала, как пользоваться клинком, который носила на боку. Он будет рядом с ней, и у них будет приключение.