Огонь души

Селена еще раз попыталась встать, очень медленно, что на этот раз ей удалось, и при этом у нее не закружилась голова. Прижав руку к ребру, причинявшему боль, она пересекла комнату.

Осмотрев рану на руке плачущей девушки, Селена сказала:

— Плохо дело. Нам нужно… — у нее вдруг закружилась голова, и она не смогла закончить фразу. Она прижала руку ко лбу и подождала, пока пройдет тошнота, — нам нужно остановить кровотечение, — выговорила она, — и промыть рану.

Девушка в странном одеянии непонимающе уставилась на Селену. Потом вскочила, будто внезапно поняла, о чем идет речь, и принесла раковину с водой. Вода была ароматизирована, как поняла Селена, а салфетки были сотканы из тончайшего льна. Слишком хорошо для пленных, подумала она и приготовилась обработать рану.

Когда незнакомец вошел в комнату, все девушки проснулись и попытались выяснить, что случилось и где они находятся, почему их всех держат в этом необычном помещении, Селена могла разговаривать лишь с теми женщинами, которые были рабынями Игнатия, так как языка других она не знала. И все-таки хрупкой девушке в шароварах удалось ей сообщить, что ее родина далеко на востоке, по ту сторону Инда, и что зовут ее Самия.

Когда вошел высокий худой мужчина в темных одеждах, девушки смолкли. За его спиной стояли два стражника с мечами. Мужчина остановился в дверях и обвел изучающим взглядом двадцать испуганных лиц. Он посмотрел на Селену так, будто оценивал лошадь или верблюда. Она, дрожа, закрыла глаза и беззвучно помолилась Исиде.

Коротко отдав несколько приказов, незнакомец начал осматривать девушек. Он говорил на языке, обычном на востоке, — на греческом. Когда Селена поняла, что он приказал стражникам, ею еще больше овладела тревога.

— Эти две — не девственницы, — сказал он, — отведите их в дом для рабов. Сегодня вечером придет торговец и заберет их. Эта нетронута. Отведите ее к главному евнуху королевского гарема.

Он шел пока еще вдоль противоположной стены, но Селена уже подтянула колени к подбородку и обхватила их обеими руками, будто это могло защитить ее. Она была чиста, ее уведут вместе с другими в королевский гарем.

— Что это? — спросил вдруг незнакомец и приподнял перевязанную руку все еще плачущей девушки. — Кто это сделал? — резко спросил он.

Никто не шевельнулся.

Вдруг девушка непроизвольно бросила взгляд на Селену, и этот подозрительный незнакомец повернулся к ней.

— Это ты сделала? — спросил он.

Селена открыла рот, но не смогла произнести ни звука.

Он кивнул одному из стражников, и тот подошел к Селене.

— Да, — сказала вдруг она, — это я.

— Зачем?

— Она… у нее…

— Говори же!

Селене с трудом удавалось выговаривать слова.

— У нее было кровотечение.

— На повязке мед, — установил мужчина и взглянул на раковины на столе, наполненные овсяным киселем, финиками и медом, приготовленные для девушек.

— Зачем ты смазала рану медом?

Селена сглотнула и мысленно обратилась к Исиде, чтобы та придала ей сил.

— Мед изгоняет злых духов воспаления.

Глаза, пристально смотревшие на нее, были такими холодными, что ее пробрала дрожь.

Он отпустил руку раненой и подошел к Селене. Остальные девушки наблюдали за ним, онемев от страха.

— Откуда ты это знаешь? — грубо спросил он, встав перед ней.

Селена отшатнулась.

— М-моя…

— Говори!

— Моя мать была целительницей, — ответила она, — она научила меня.

В холодных глазах появилось выражение задумчивости. Чуть более благосклонно он спросил:

— Твоя мать была знахаркой? Она путешествовала вместе с тобой?

Селена кивнула.

— Вы ехали из Антиохии в сопровождении римлянина. Он был врачом?

— Нет.

Маленький рот Казлаха перекосило. Он думал о ящике с лекарствами, который спрятал в своих покоях, и его таинственном содержимом.

— Докажи, что твоя мать обучила тебя целительскому искусству. Скажи-ка, к примеру, как можно сбить ребенку высокую температуру?

— Есть много способов. Можно искупать его в очень холодной воде или растереть его тело ячменным спиртом.

— А если это не поможет?

Селена сглотнула. Каждый вздох вызывал жгучую боль в груди. Она чувствовала себя вялой и слабой и боялась лишиться чувств.

— На этот случай есть еще напиток Гекаты, — прошептала она.

— А что это?

— Чай. Моя мама готовит этот сбор. Моя мама… — Она громко всхлипнула.

— Говори!

Селена начала плакать. Ее хрупкое тело дрожало.

— Моей матери больше нет, — тихо сказала она. Она прижала руки к лицу и зарыдала.

Казлах наблюдал за ней, слегка улыбаясь. Она сказала — напиток Гекаты.

19

Казлах поискал среди аккуратно расставленных пузырьков в ящике и нашел синюю бутылочку с изображением жабы, символа Гекаты.

Сначала он испробовал средство на человеке, приговоренном к смертной казни и ожидавшем исполнения приговора. Убедившись, что у осужденного после приема нескольких капель горькой микстуры не наступило ухудшения, Казлах дал лекарство рабу, постоянно страдавшему лихорадкой. Лишь убедившись, что его лихорадка прошла, лейб-медик решил прописать настойку принцу.