Огонь души

Три дня заклинали жрецы и жрицы Аллат небесную владычицу, богиню Луны, покровительницу мертвых и неродившихся, дабы благословила она соединение Лаши с ее жертвенным супругом. Они приносили богатые жертвенные дары, фрукты и мед ей, дарительнице жизни, которая изливала свой мягкий свет из своего звездного царства, и просили ее благословения для королевы Лаши и Магны, священного лунного города. Все во дворце, от самого низкого раба до самого высокопоставленного сановника, приняли участие в празднествах: все носили выданные им лунные амулеты, старые верования возродились и строго соблюдались, — например, табу knaibut, запрещавшее отбрасывать тень на священные реликвии. Празднование распространилось за пределы дворца, в город: уличные торговцы продавали статуэтки лунной богини, молодожены покупали маленькие кувшинчики с лунной росой, которую добавляли в ванну, чтобы умножить собственную плодовитость, беременные женщины, чье разрешение было близко, пили травяные чаи с целью вызвать преждевременные схватки, чтобы их дети родились в счастливую ночь полнолуния.

Вокруг храмов Аллат, от самых маленьких алтарей в городе до гигантского капища Аллат с колоннами у дворца, день и ночь толпились просители. Воздух был напоен песнопениями молящихся и дымом от сжигаемых жертвоприношений. А в самой глубине дворца, в анфиладе комнат, оставленной исключительно для священного ритуала, совершалось между тем чудесное превращение царицы из смертной в богиню во плоти на земле.

В другой части дворца совершались приготовления иного рода.

Селена еще раз проверила свой ящик с лекарствами. В последнее время она почти не спала, а днем почти ничего не ела. После той ужасной ночи ее держали запертой в ее собственной комнате. День и ночь ее охраняли, и у нее не было ни малейшей возможности свободно погулять. И все же в этом мраке был проблеск надежды. При слиянии Лаши со своим принцем-супругом мог присутствовать только один человек — тот, который должен убить мужчину после того, как он соединится с царицей в «браке». И для этой цели Лаша выбрала Селену.

Селена захлопнула ящик и вышла в свой маленький садик. Стояла жаркая влажная ночь, напоенная запахом спелых фруктов. Белое сияние полной луны, отбрасывавшей четкие черные тени на светящуюся в темноте белую стену, залило сад таинственным светом, так что он казался заколдованным. Селена приложила руку к золотому оку Гора и произнесла про себя: я клянусь нашей любовью, Андреас, и душой моего отца, которого я не знала, и моими предками, которых я когда-нибудь надеюсь найти, что сегодня ночью я совершу побег. Это моя последняя надежда.

У Селены был план.

Два дня назад пришли жрицы, чтобы проводить ее в свадебные покои, которые находились глубоко под храмом Аллат. Там должен был свершиться ритуал соития и затем — смерти. Небольшая комната, построенная сотни лет назад, уже долго не использовалась по назначению, теперь же ее вымыли и освятили и поставили здесь священную кровать. На глаза Селене наложили повязку, прежде чем провести ее из комнаты по всему дворцу, потом вывели на улицу и опять по затхлым сырым коридорам, вниз по лестнице в священную камеру, где ее поджидал Казлах, чтобы дать последние наставления.

— Ты стоишь здесь, Фортуна. — Он показал ей точное место. — Когда приведут супруга, ты очистишь его знаком богини. Потом царица будет танцевать для него, потом ты поможешь ей взойти на ложе и подготовиться. Когда она даст тебе знак, что акт совершен, ты убьешь ритуального царя этим кинжалом.

Он дал ей длинный золотой нож, который теперь лежал у нее в ящике, орудие смерти среди других орудий, служивших жизни. Когда ее, опять с завязанными глазами, привели обратно, у нее появилась идея. Она знала, что ее умышленно вели в обход, чтобы она не узнала дорогу. Она подозревала, что ее несколько раз провели одними и теми же коридорами, вверх и вниз, прежде чем подвести наконец к двери, ведущей наружу, предположительно переходу от дворца к храму. Раньше, когда она принимала участие в различных празднествах, она видела много дверей, которые скорее всего вели в бесконечные лабиринты коридоров. Она знала, открой она не ту дверь, и попадет в лабиринт под храмом, заблудится там и, вероятно, целыми днями будет бродить в темноте и, может быть, никогда оттуда не выйдет. Но если как-нибудь отметить нужную дверь…

На этот раз побег должен состояться. Селена не могла забыть мертвого Дария, который все время стоял у нее перед глазами, не могла забыть и следующего утра, когда узнала, что Самия повесилась на одном из деревьев сада гарема.

В дверь постучали. За ней пришли жрицы в белых одеждах, благоухающие священными маслами. Селене снова завязали глаза. Дорогу через дворец она уже знала, но это знание было для нее бесполезным, потому что она не собиралась возвращаться в свою комнату. Только выйдя на улицу, Селена собрала все свои силы и сосредоточилась. Ей показалось, будто она чувствует дыхание ветра с реки, когда она про себя считала шаги: ровно сто шагов, прежде чем ее ввели в следующую дверь.