Огонь джинна

Малфой поднялся, подошел к Халифе, взял ее под руку и самодовольно произнес:

— Дамы и господа, позвольте представить вам мою невесту!

— Что?! — взвилась Паркинсон.

— Да, невесту, — Малфой явно наслаждался произведенным эффектом. — Наши отцы только что сообщили нам обоим, что мы официально помолвлены.

Он повернулся к Халифе и, глядя ей в глаза, с довольным видом вздернул бровь.

Стараясь не показать вида, как ее все это забавляет, Халифа вызывающе скопировала его коронную ухмылку, думая про себя: — Хочешь зрелищ, Драко? Будут тебе зрелища… Мало не покажется.

Оглянувшись, она заметила, с какой яростью смотрят на нее Панси и Миллисент, и ей стало совершенно ясно, что теперь ей и поговорить не с кем будет. В поисках поддержки она посмотрела на подошедшего декана, и наткнулась на холодный, непроницаемый взгляд.

— Поздравляю, — коротко произнес он и вернулся к своему столу.

Халифа вздохнула. Похоже, новость обрадовала только Малфоя.

Снейп сел на место и уткнулся в свою тарелку. Дамблдор, лукаво улыбаясь, наклонился к МакГонагалл, и что-то тихонько сказал ей. В этот момент в зале стало более-менее тихо, и зельевар четко расслышал два слова: — …бедный Драко…

Снейп чуть не подавился.

* * *

Уже сидя на кровати в своей спальне старосты, Малфой, наконец, соизволил прочитать отцовское письмо полностью, постепенно меняясь в лице. К концу прочтения он уяснил себе три вещи:

Первое. Хейли — его чрезвычайно драгоценная невеста, и он теперь обязан сдувать с нее пылинки и стоически терпеть все ее капризы. Ладно, не вопрос. Какие там могут быть капризы — она же дикая и нелюдимая. Правда, хорошенькая, так что можно пока и потерпеть.

Второе. Вести себя с ней он должен точно как тот придурок Баранди, гори он в аду.

То есть — быть предельно вежливым, смотреть на нее издали, вздыхать и пальцем не трогать. Что?! Как это, свою невесту — и не трогать?

Третье. О, ужас! Все полтора года до свадьбы он обязан вести себя безупречно и хранить ей верность!

"Что за бред! Я этого не выдержу! — в панике думал Драко. — Отец, мы так не договаривались!!!" Выскочив в гостиную, он нашел Халифу отбивающейся от нападок Паркинсон.

— Панси, я не просила этого! Так решил мой отец. Я подчиняюсь его решениям.

— Ты могла и отказаться!

— Не могла. Не имею права.

— Не понимаю… Тебе что, на родине не могли никого найти?

— Да, я тоже кое-чего не понимаю, — встрял Малфой. — И сейчас ты мне это объяснишь, — произнес он, схватил Халифу за руку и потащил к себе в комнату. Как только он закрыл дверь, Халифа возмущенно оттолкнула его.

— Что ты себе позволяешь?! Невеста — еще не жена. И ты обязан относиться ко мне с уважением, как велят наши законы.

— Мне нет дела до ваших законов, — презрительно заявил он.

— Вот как? — лукаво переспросила она. — А твой отец случайно не забыл предупредить, что тебе нужно будет сменить веру?

— Как это? — не понял Драко. — На что сменить? Зачем?

Халифа скривилась. Этот красавчик не имел ни малейшего понятия о ее жизни, традициях, вере, но всегда был готов с издевкой над ними посмеяться. Что ж, может и ей теперь стоит немного поиздеваться над ним?

— Мусульманка не может выйти за неверного, — деловито пояснила она. — Тебе придется принять ислам.

Малфой забеспокоился.

— Что, правда? — И тут же напустил на себя безразличный вид. — Ну и что, подумаешь, ерунда какая…

Девушка злобно усмехнулась. Гулять — так гулять.

— Ах да… тебе еще и обрезание сделать придется…

Лицо Драко вытянулось.

— Обрезание?!!

— Ага, причем прилюдно, в главной мечети… — она злорадно хихикнула и убежала к себе.

Ночью Драко несколько раз просыпался в холодном поту, испуганно ощупывая себя.

Ему снился один и тот же кошмар — бородатый старик в огромной чалме и с тупыми ножницами…

Глава 10

В морозном февральском небе ярко сияла полная луна, освещая вековые стены Хогвартса, и струилась воздушным серебром в окна школьных спален, усердно изгоняя неспокойные сны. Но блеск ночного светила не проникал в холодные, сырые подземелья. Потому-то в студенческих спальнях Слизерина в этот поздний час не спали всего трое.

Грегори Гойл мучился несварением, то и дело навещая обитель великих раздумий. (Хотя, по определению, трудно найти два более несовместимых понятия, чем Гойл и раздумья.) Драко Малфой метался по своей спальне, то злясь, то жалея себя. Этим вечером он в очередной раз повздорил со своей ненаглядной невестой, глаза б на нее не глядели. Черт бы побрал отца с его планами! Он устроил все совсем не так, как надо было! "Сын, я видел, как она учтива и послушна…" Ага, так то ж со своим папашей! Кто ж знал, что эта милая, тихая, скромная волоокая газель может быть такой злобной, язвительной, капризной стервой? Казалось, ей доставляет удовольствие издеваться над ним, спорить по любому поводу и просто так.

Достаточно вспомнить хотя бы ту злобную шутку с обрезанием… А ведь он почти поверил! А она и не подумала не то что извиниться, но и просто объяснить.