Огонь джинна

В конце дня уставшие, полные впечатлений первокурсницы никак не могли наговориться перед сном. Кое-что все же омрачило Халифе настроение — трое наследниц старинных семей завели разговор о чистокровности. Все кончилось тем, что одна девочка из маггловской семьи обиделась, расплакалась, собрала свои вещи и перешла в другую спальню.

Халифа не понимала, как можно упрекать человека происхождением. В их семье к магглам и магглорожденным колдунам относились совершенно спокойно, те часто бывали гостями на праздниках, вели торговые дела с отцом. Разумеется, вопрос о браке с магглом в их семье никогда не поднимался — но это была часть традиции, пошедшей со времен их предка-джинна. Генетический отбор должен продолжаться. И он продолжался.

На следующий день первым уроком было Травоведение. Оно не понравилось Халифе совершенно. Ей, как истинной аристократке, была противна сама мысль о том, чтобы ковыряться в земле. Заготовка и переработка готовых частей магических растений — пожалуйста, но сажать, пропалывать, выкапывать — брр… А вот Лейла возилась с удовольствием, даже заработала похвалу от наставницы Зобейди Латимэ. Эта пухленькая, вспыльчивая персиянка на первом же занятии сделала замечание Халифе, которая вместо того, чтобы сеять собранные семена, уселась любоваться горным видом, рассеянно ощипывая лепестки каких-то незнакомых ей цветов.

На Защите от темных сил девочкам показалось, что наставнику, Сулейман Карзаноту совершенно не хочется преподавать, и он взялся за это только по необходимости.

Ташенайни рассказала им, что Защиты в Эль-Муфди долгое время не было вообще, и все лелеяли надежду, что она никогда никому не пригодится.

Маггловедение было попросту скучным. Дасэби, в отличие от многих, часто общались с магглами (которые, естественно, даже не подозревали об их колдовской сущности), иногда даже пользовались маггловскими вещами и вовсе не считали это зазорным.

А ночью у них была Астрономия. Для этого пришлось подняться в обсерваторию на высоком минарете, стоящем за пределами школы. Наставник Керим Фазилья оказался седым стариком в высоком остроконечном колпаке, вышитом звездами. За него он получил от учеников прозвище Звездочет. Он был страстным любителем своего предмета и обладал, несмотря на возраст, превосходным зрением.

На третий день первокурсницы познакомились с наставником по Преобразованию.

Ибрагим Гиляр казался ужасно строгим, пока не заговорил. После чего весь урок он их смешил, рассказывая забавные истории и показывая превращение тарелки в крысу, подушку, птицу и шахматную доску. Затем, под восторженные охи и ахи, сам превратился в павлина. Правда, в конце предупредил, чтобы они не судили по первому показательному уроку, ибо Преобразование — очень сложный предмет.

Изучение волшебных животных разочаровало девочек. Ни в самом Эль-Муфди, ни поблизости от него не обитало никаких магических существ, и им пришлось довольствоваться лекциями наставницы, Марьям Каристиш, и картинками в книгах.

Потом снова наступил черед Колдовства. Уроки у Нувари стояли в расписании чаще других. Считалось, что всем девочкам, как будущим хозяйкам дома, необходимо знать много бытовых заклинаний.

С первых же дней им стали задавать много домашних заданий. Девочки допоздна засиживались в библиотеке и в нефе, прилежно занимаясь за опоясывающим фонтан кольцевым столом. Вдобавок, всем Дасэби было предписано продолжать заниматься со специально нанятыми отцом наставниками, изучая основы некоторых маггловских наук, иностранные языки и литературу.

Но, к счастью, были в жизни учениц и кое-какие развлечения. Раз в месяц старшекурсницы устраивали танцевальные конкурсы, соревнуясь в выносливости и особой искусности. Но младшие в таких развлечениях не участвовали, довольствуясь своими — "спальня на спальню".

Дни сливались в недели, недели — в месяцы…

* * *

Однажды Халифа, отлынивая от Травоведения (точнее, сославшись на якобы больной живот и отпросившись к целительнице), услышала в туалете болтовню двух шестикурсниц:

— У меня появилась возможность посмотреть на моего жениха!

— Правда? И как ты это сделаешь?

— Сегодня днем снимут защиту в коридоре, ведущем из Восточного сектора к мужскому обеденному залу. Я слышала, там что-то реставрируют.

— А как же защита на входе?

— В том-то и дело! Двойная защита действует только для юношей. Чтобы они не ходили к нам.

— А как ты его увидишь?

— Мы договорились, что он сядет с краю стола. Я посмотрю через решетку на верхнем балконе. Туда можно пройти с третьего уровня. Спуститься в зал оттуда нельзя, но мне-то и не нужно.

Мозг Халифы лихорадочно заработал. Она знала, что ее жених, Селим Баранди, тоже здесь, и ее охватило любопытство. Почему бы не воспользоваться оказией?

Вернувшись на занятие, она зашептала Лейле на ушко свой план. Подруга засомневалась.

— А если нас поймают?

— Не поймают. Если что — мы… э-э… заблудились. Мы же первокурсницы.

— Заблудились? — Лейла скептически уставилась на нее. — В этом дворце? Ха!

— Мда… Ну, ничего, придумаем что-нибудь. Пойдешь?

Девочка замялась.

— А как ты узнаешь Селима?