Огонь и пепел

Очень умно, и Бенни отдал должное такому тактическому ходу.

Однако это слабое утешение на случай, если их убьют умные убийцы.

Мертвый и есть мертвый.

Никс переместилась и встала слева от Бенни, а Бунтарка остановилась справа, стальной шарик лежал в ее мощной рогатке.

Двенадцать против троих. У Никс было оружие с пятью пулями в цилиндре. Она была хорошим стрелком, так что Бенни рассчитывал, что она попадет по крайней мере в троих. Рогатка Бунтарки была медленнее, чем револьвер, но так же смертоносна. Девушка могла стрелять и перезаряжать ее со скоростью молнии. У Бенни был меч. Если только жнецы не решили раздавить их, убийцам придется слезть с машин.

Скольких они в силах одолеть?

Шесть? Восемь?

Победить всех двенадцать было героической мечтой, но не реальностью.

Если бы здесь была Лайла… возможно.

Квадроциклы не останавливались.

— Они собираются задавить нас, — проорала Бунтарка, просчитав ситуацию так же, как и Бенни.

— Назад, — рявкнул он. — Жнецы не смогут переехать нас, если мы будем стоять прямо на краю.

Край, однако, мог не выдержать их общего веса, и Бенни знал об этом. Подъем сержанта Ортеги из лощины ослабил уже и так шаткую почву. Но это была уже другая проблема. Или, возможно, это была еще одна проблема, связанная с нынешней, которая не уменьшала их шансы на выживание, а уничтожала их.

Бенни взглянул на лица жнецов, когда они приблизились. У всех, кроме одного, были красные руки, вытатуированные на лицах. Они казались дикими и свирепыми, словно варвары из старой книги рассказов.

Когда жнецы оказались совсем близко, то поняли, что не смогут воспользоваться машинами как оружием. Молодой человек с серьезным лицом — единственный жнец, не отмеченный татуировкой красной руки, — поднял кулак, и нападающие увеличили число оборотов двигателей. Шум квадроциклов напоминал дыхание гигантского дракона.

«Это он, — подумал Бенни. — Он их лидер».

Молодой человек был похож на воина. Стройный и мускулистый, с большими руками и тяжелым убийственным взглядом.

Даже сквозь шум Бенни услышал, как Бунтарка сказала:

— Брат Питер… о боже.

Это имя позвонило в огромный колокол ужаса в сердце Бенни. Он еще не встречал этого человека, но слышал о нем. Он знал о нем из тысячи ужасающих историй Бунтарки. Из рассказов переживших бойни жнецов. Из описаний монахов, которые стали свидетелями актов такой жестокости, что в их разуме остались шрамы после увиденного. Из фотографий слежки, которые ему показал Джо.

Брат Питер, правая рука святого Джона.

Даже Джо сказал, что Питер был одним из самых опасных среди живых людей. Смертоносным с любым видом оружия и беспощадным в битве без оружия. Человек, совершенно лишенный милосердия и раскаяния.

Словно эхо из темного прошлого, Бенни показалось, он услышал голос Тома: «Не поддавайся страху. Будь умным воином и выживи».

Бенни кивнул, словно Том мог увидеть, как он соглашается.

Горячий ветер заставлял клочья пыли проноситься мимо, на мгновение скрывая ребят из виду и обращая в призраков. Потом пыль устремилась в лощину и дальше. Высокая трава пьяно раскачивалась на ветру.

Жнецы встали плотным полукругом. Они продолжали газовать, и этот звук словно бил в грудь Бенни.

— Никс, — сказал он достаточно громко, чтобы девушка услышала его сквозь пульсирующий рев квадроциклов. — Если придется стрелять, попробуй попасть в брата Питера.

Никс направила пистолет на мужчину.

Брат Питер увидел это и улыбнулся. Потом он резко опустил свой сжатый кулак и внезапно все жнецы одновременно отключили двигатели.

Тишина давила. Она заключила мир в сюрреалистичный пузырь, окруживший лощину, убийц на квадроциклах и троих друзей.

«Где, черт возьми, Лайла?» — думал Бенни. Они уже добрались до нее? Она уже лежит мертвая в лесу?

Брат Питер сидел в тишине, изучая их. Когда его взгляд остановился на Бунтарке, глаза мужчины на мгновение расширились.

— Сестра Маргарет, — сказал он, и другие жнецы вздрогнули от его слов. Некоторые зашипели и сплюнули на землю.

— Не называй меня так, — предупредила Бунтарка.

— Почему нет? Ты дочь матушки Розы, этой ведьмы-предательницы.

— Моя мать уже давно умерла, — сказала Бунтарка. — Она просто стала еще одной жертвой святого Джона и его болезни.

На это три жнеца внезапно спрыгнули со своих квадроциклов, но брат Питер поднял руку.

— Нет, — сказал он. — Слова не могут навредить достопочтенному святому, и это дитя не может запятнать свою душу еще больше, чем уже сделала это.

— Поцелуй меня в зад, — предложила Бунтарка.

— Ты громоздишь грех на грехе, — сказал жнец. — Не боишься за свою душу?

— С моей душой все в порядке, спасибо, — эти слова были беспечны, но Бенни слышал страх в ее голосе. Бунтарка была крепким и жестким бойцом, но она явно до ужаса боялась брата Питера.

Что касается его, жнеца словно не заботил пистолет Никс, направленный ему в голову.

Брат Питер посмотрел на Бенни.

— Знаешь, кто я такой?

— Знаю, — сказал Бенни. — Но мне все равно.

— А должно быть наоборот.

— Слушай, я лишь хочу, чтобы ты со своими бугаями сел на квадроциклы и оставил нас в покое. Мы вам ничего не сделали, и нам не нужны неприятности.