Огонь и сталь (СИ)

— Всего наилучшего, — бархатистый голос светловолосого мага пробежал хлестким электрическим разрядом по коже ящерицы. Тягучий и сладкий словно «медовая боль», самый нежный из ядов. Когти аргонианки царапнули столешницу в попытке усмирить бушующий в груди гнев, — надеюсь, вы распорядитесь деньгами с умом. Например, потратите его на приличное вино. Это же, — мужчина брезгливо поморщился, — пить невозможно.

Закрывшаяся за магами дверь таверны «Пчела и жало» заглушила разъяренное шипение Киравы.

***

— Скажи мне, горячо любимая моя дочь, сколько еще ты собираешься издеваться над ребенком? — Грзэин приветствовала хозяина тихим ржанием, и Мерцер похлопал ее по шее. — Ты уже определись, пожалуйста, оставляешь ты девочку или нет.

Недовольство отца заставило девушку капризно передернуть плечами. Лис, прижимающая к груди свою любимую куклу Шашу, продолжала хранить угрюмое молчание, но при виде Тенегрива радостно округлила глазки и рассмеялась.

— Лошадка! — ящерка зарылась мордочкой в темную гриву жеребца. — Мы ехать на лошадке?

— Конечно, — откликнулась Довакин, подсаживая ее в седло. — Я сначала хотела ее оставить, но потом соскучилась, ясно?! Мне ее не хватало, а эта хвостатая парочка превратила бы ее в бесплатную служанку.

— И кем она будет при тебе, душа моя? Она не сможет сойти за твою дочь, а в Скайриме… да что там, практически везде ящеров из Чернотопья не жалуют. Какую судьбу ты ей готовишь, оставляя у себя?

— Лучшую, нежели здесь. И более достойную, — она пощекотала подбородок Лис. Малышка, уже все простившая, потерлась носом о ладонь Драконорожденной и чихнула, едва не свалившись с коня.

— Я тоже готовил тебя для другой жизни. Ни к беготне по Северу и не к битвам с драконами. Однако, ты выбрала именно ее, — Мерцер подтянул подпругу. — Милая, подумай. Готова ли ты взять на себя такую ответственность.

— Такую ответственность?! Мне предназначено убить Алдуина, Первенца Акатоша! Думаешь, это легче, чем растить ребенка?! — голос магички едва не взлетел до визга. Кони беспокойно заплясали на месте, Тенегрив недовольно замотал головой, и Деметра резко дернула за поводья. — Хочешь сказать, я сама предпочла полезть дракону в пасть?!

Мерцер не сдержал тяжелого вздоха. Он хотел обнять дочь, но девушка отстранилась, строптиво поджав губы. Расплавленное серебро ее глаз повисло крошечными каплями слез на ресницах. Такая взрослая, самостоятельная, уже отведавшая горя, страха и смерти, в глазах колдуна оставалась маленькой девочкой, куклам предпочитающая его боевые посохи. Мужчина коснулся щеки магессы бесконечно ласково.

— До Винтерхолда мы доедем вместе, а дальше, увы, придется расстаться. Я буду молиться за тебя, милая. Постарайся сделать так, что бы мне не пришлось продать душу даэдра, что бы вернуть моего любимого ребенка к жизни.

***

Широкое лезвие топора со свистом рассекло прохладный осенний воздух и врезалось небольшой березовый чурбачок, расколов его пополам. Сульга качнула головой, откинув со лба несколько непокорных прядок, и протянула Вилкасу кувшин холодного молока.

— Я, конечно, женщина, — пробурчала она с лукавой искоркой во взгляде, — но дрова не хуже тебя колоть могу. Как и камни дробить.

— И что, это женское дело по-твоему? — отдуваясь, фыркнул юноша. Льняная рубашка была небрежно брошена на траву, и взору девушки открылась могучая грудь Соратника, поросшая темными волосами, литые мышцы рук и плоский живот. Сульга застенчиво рассматривала воина сквозь полуопущенные ресницы, подмечая на его коже все новые и новые шрамы. Длинный косой рубец на спине, множество тонких белых шрамов на руках, несколько отметин на животе, похожих на следы когтей. Взгляд девушки невольно зацепился за браслет на правом запястье Вилкаса, и ее опалило любопытство. Норды такого не носят. Амулеты, обереги это да, но вот подобное украшение кажется довольно экзотичным. Забрав практически пустой кувшин, Сульга робко улыбнулась.

— А что это за браслет? — невинно обронила она, — я таких раньше никогда не видела.

Улыбка Вилкаса, только что такая жизнерадостная, вдруг померкла, и девушка тотчас же пожалела о своем неосторожном вопросе. Помилуй Стендарр, ну кто ее за язык тянул?! Браслет и браслет, зачем она лезет?.. Сульга поспешно опустила глаза, уже не надеясь на ответ, но воин, размахнувшись, вонзил топор в исполосованный лезвием пень и отряхнул руки. В темных глазах юноши она увидела отражение горькой усмешки.