Огонь и сталь (СИ)

Мелькнувшую тень, распластавшуюся в прыжке, имперец заметил только после того, как резкая боль облекла его руку в пылающую перчатку. Острые клыки без труда рассекли пропахший ладаном и гарденией бархат, впились в плоть, стремясь добраться до костей. Цицерон взвыл, и наполовину ослепший и оглушенный внезапностью атаки адской гончии, вонзил спицу в бок Гешу. Пес сипло заскулил, однако капкан челюстей не спешил размыкать. Собака резко дернул на себя, повалив хранителя на пол. Колпак соскочил с его головы, рыжие волосы в беспорядке разметались по тростнику. Тонкий хруст, и ослепительная вспышка боли запустила когти в рассудок шута. Бесилась Ашайет, захлебывающаяся лаем, прыгала подле Онмунда, а тот не спешил отзывать Гешу. Рука висела практически на одних сухожилиях и обрывках ткани, кровь растеклась багрянцем, раскинулась озером у ног Матушки, и синие глаза вампира не мигая смотрели в поблескивающие черными ониксами глаза Цицерона. От крепкого аромата крови крылья носферату трепетали, в ушах звенело от криков имперца. Маг отозвал пса лишь заслышав топот нескольких пар ног по каменным ступеням.

- Ой, сколько еды пропадает! - запричитала Бабетта, бросаясь к мужчине, алчно хватающему ртом воздух. - Какой ты расточительный, Говорящий! И жадный, даже не позвал меня… - девочка надулась и принялась лить меж посиневших губ гаера целебное зелье. Онмунд покачнулся, пол едва не ушел у него из-под ног. Что с ним, Боэтия подери, происходит?! Просто стоял и смотрел, как Гешу рвет человека!.. Смуглая узловая рука редгарда сжала плечо норда.

- Ты чего это, Говорящий, лютуешь? Прознал что ли, что Цицерон неровно к Слышащей дышит?

- Нет, - юноша передернул плечами и нервно облизнул клыки. Чувства этого безумца сейчас волновали его меньше всего. - Мы были в Вайтране, когда Деметра… она оседлала дракона. И сказала, что летит в Совнгард.

- Хм… - Назир задумчиво потер свою бороду, - а ты не перебрал ли меда, Говорящий? - холодные пальцы сжали его шею. Ассасин на мгновение задержал дыхание, сердце оторвалось и полетело в Обливион. Вампир двинулся на него.

- Ты что, не понял?! Моя жена собирается убить Алдуина! Ты понимаешь?! Моя бледная леди… - дикий взгляд Онмунда пылал ярче северного сияния, - никто из вас не будет жить дольше моей любимой. Если она не вернется, то вы отправитесь за ней.

Оттолкнув Назира, маг направился прочь. Вслед ему спешил истеричный визгливый хохот раненого Дурака Червей.

Какое жестокое дитя…

***

Фаркаса непривычно видеть без меча и брони, в бархатном кафтане, который, Тинтур знала, у братьев один на двоих. Воин ухмылялся как последний дурень, а стоящая рядом с ним девушка пунцовела застенчивым румянцем. Венок из горноцвета на темных локонах казался драгоценной тиарой, легкой кружевной фатой нежно поигрывал ветер. Невеста была хороша, подумала эльфийка с некоторой долей зависти. Рядом с ней Белое Крыло казалась щуплой косоглазой неряхой. Сульга нежно улыбалась в ответ на поздравления, прижимая к груди букет из желтых маков и языка дракона, перевитый лентами. Судя по темнеющим под глазами новобрачных кругам, празднество началось еще в Рифтене, а никто и не думает расходиться. Соратники, несколько незнакомых шахтеров и горожане Вайтрана шумной толпой провожали жениха с невестой к Йоррваскру. Тинтур неспешно следовала за ними, с тайным злорадством подметив хмурую физиономию Эйлы. Охотница хмурилась, кусала губы, то и дело поводя плечами. Видимо, тоже замуж захотелось. Девушка хихикнула, представив Соратницу в подвенечном платье и без боевого раскраса. Бедная Эйла. Далеко не каждый мужчина захочет в жены ту, которая с легкостью может побить его на мечах. Да и в рукопашную тоже. Рука у Охотницы тяжелая, не для ласки богами создана, а для мечей и битв. Босмерка откинула со лба огненно-золотистый локон и невольно обратила глаза к небу. Уж два дня минуло, как Довакин улетела верхом на драконе, пора бы ей возвратиться. С каждой прошедшей минутой нарастала тревога в душе эльфки, хотя разум неустанно твердил, что одолеть Пожирателя Мира – не такая уж легкая задача и не каждому по силам. Разве справится с первенцем Акатоша капризная, избалованная, взбалмошная магесса? Тинтур горестно вздохнула, потирая затылок. Не с проста же выбрали ее боги, Деметра должна справиться, все же в дефиците сейчас Драконорожденные – один-единственный на весь Нирн.