Огонь и Ветер (СИ)

Под ним скомкались шёлковые простыни, голова, похоже, на подушке, а одеяло… Одеяла не было. Беспокойный сон?

Прикрыв ладонью глаза, перевернулся на спину — и едва смог сдержать стон, порождённый, казалось бы, обычным лёгким движением. Тело жалобно ныло, словно после долгой изматывающей тренировки, местами содрана кожа — по крайней мере, ощущения такие же. И эта кожа предательски отзывалась на каждое дуновение ветра… возбуждением?

Он отвёл ладонь от глаз и приподнял голову. Ну ещё бы, окно распахнуто настежь, ветерок едва заметно колыхал тяжёлую бархатную занавесь и пробирался в спальню.

С трудом он вновь перевернулся на живот и уткнулся лицом в… Он изумлённо стянул с подушки до боли знакомый предмет одежды, которому полагалось красоваться на одном наглом, упёртом, заносчивом…

Стоп!

Он прикрыл глаза и напряг память. Вечерняя прогулка, странная встреча, потом… бар? Или ресторан? Или ночной клуб? Куда же его потащил этот… этот… Неважно, но куда-то потащил, а он согласился, как последний идиот. Хотя нет! Сначала он отказался, но весёлый голос был столь убедителен, что противостоять ему… Всё-таки он согласился.

Обманывать себя приятно, но иногда… На самом деле он и хотел согласиться. Слишком заманчиво: без повода для драки, просто побыть вместе с ним и узнать получше. Хотя и это ложь. Определяло всё только желание побыть вместе с ним, побыть таким же, как он, почувствовать свободу и вкус жизни, думать только о “сегодня”.

Что последовало за согласием, он не помнил. Вообще ничего. Провал. И не помнил, как оказался дома, в собственной постели, не помнил, почему так вымотался, откуда ссадины на теле и почему у него всё болело — абсолютно всё, везде, словно его всю ночь…

Проклятие! А ведь это походило на правду! Неужели…

Он с глухим стоном уткнулся лицом в подушку и тут же учуял особенный запах, исходивший от того самого предмета одежды, навеявшего воспоминания. И только теперь он понял, что этим запахом, как видно, пропиталась вся его спальня. Терпкие нотки, разлившиеся в воздухе, буквально преследовали его, вызывая мелкую дрожь, слабое покалывание в кончиках пальцев, приятную истому в мышцах. Хотелось расслабленно вытянуться на кровати, прикрыть глаза и ни о чём не думать, только чувствовать. Морок какой-то!

Он раздражённо сел и огляделся в поисках одежды. Своей одежды, потому что на нём вообще ничего… Как на зло, под рукой осталась лишь замша тонкой выделки, пропитанная невыносимым запахом.

Проклятие! Но должен же он был раздеться, в конце-то концов! Вряд ли он явился домой прямо так — в чём мать родила. Тогда куда подевалась одежда?

Он, обернув бёдра простынёй, заглянул под кровать, сполз на пол, побродил по комнате, обошёл вокруг кресел — ничего. Добрался до столика и щёлкнул зажигалкой у фитиля лампы для масла. Сандаловый аромат неторопливо поплыл по комнате. Затем он сдвинул в сторону створку стенного шкафа — строгие костюмы на вешалках. Не то!

Может быть, в ванной? Он включил свет и заглянул внутрь. Но и там одежды не оказалось, зато ковёр жизнерадостно хлюпал на каждом шагу.

Что же случилось? Ответ он, кажется, знал, но не желал признаваться в этом.

Потому что — невозможно! Этого же просто быть не могло!

— Ненавижу! — хрипло выдохнул он и взглянул на собственное отражение в зеркале.

Лучше бы он этого не делал.

Замерев на месте статуей, он ошеломлённо изучал места “с содранной кожей”. Отметины, красовавшиеся там, определённо назывались иначе, зато мгновенно подтверждали наихудшие опасения, предельно ясно конкретизируя, чем именно он занимался ночью. Точнее, чем занимались ночью с ним.

От осознания этого факта уже ничто не могло спасти. Даже ноги ослабли, и он растерянно опустился на бортик ванны. Тёмные пряди упали на лоб, и он резким движением откинул их в сторону.

Как это вообще могло случиться? Как? Он не понимал.

Ладно, пускай даже выпил лишнего, но всё равно… Как?

Осмысленного и чёткого ответа на этот вопрос он так и не нашёл. Зато появился ещё один вопрос: куда делся этот мерзавец? Сбежал? Не похоже на него. По логике ему бы спать полагалось — после таких-то трудов, а он куда-то делся. Пошёл развлекаться дальше? Вполне возможно, это в его духе.

План созрел в мгновение ока: раздобыть одежду, найти эту сволочь и убить на месте.

Он решительно направился в спальню и собрался выйти в коридор. Однако дверь распахнулась буквально у него перед носом, а на пороге возник “сволочь”.

Свет позолотил рыжие волосы и загорелую кожу. Хоаран улыбнулся, словно ничего не случилось. Обнажённый по пояс, на шее болтались защитные очки, а в руке он держал какой-то свёрток.

— Оклемался? — насмешливо спросил он.

Джин, закусив губу, разглядывал отпечаток на правом плече Хоарана, подозрительно похожий на те отметины, что украшали его самого. Затем он медленно поднял глаза на лицо Хоарана и с наслаждением врезал мерзавцу.