Огонь и Ветер (СИ)

Хоаран опёрся ладонью о столик и перемахнул через него. Теперь между противниками оказалась преграда. В ярости Джин пнул столик, Хоаран ногой отбил летевший в него предмет мебели, уклонился от стаканов и прочей посуды, но вдруг отшатнулся к стене, прижав ладонь к лицу.

— Чёрт…

Джин бросился к нему, воспользовавшись моментом, и… придержал удар, потому что Хоаран не отреагировал, продолжая прижимать ладонь к лицу. Пальцы его окрасились алым.

— Чёрт… — прошипел он.

— Что…

Хоаран не глядя отшвырнул руку Джина в сторону.

— Отвали.

— У тебя кровь…

— К чёрту!

Джин резко поймал чужое запястье и дёрнул. Кровь шла из рассечённой левой брови. Видимо, осколком стакана задело. Но ещё что-то было не так с глазами.

— Коньяк попал? — предположил он.

— Масло, — хрипло ответил Хоаран, вновь прижав ладонь к глазам.

Джин повёл его в ванную и хотел помочь, но Хоаран вывернулся, сам зачерпнул воду из-под крана и плеснул в глаза. Возился он минут пять, потом присел на бортик ванны и зажмурился.

— Ну что? — нетерпеливо спросил Джин, заглядывая ему в лицо. Тот моргнул и приоткрыл один глаз.

— Нормально, — неохотно отозвался он. Поднялся и прошёл мимо Джина, споткнулся на пороге, но тут же выпрямился и направился к двери. Шёл он, вроде, уверенно. Однако вписался лбом в косяк, почти добравшись до цели.

Ни черта не нормально! Он ничего толком не видел перед собой, а старательно делал вид, что всё в порядке. Пока он на ощупь пытался найти ручку двери, которая блестела в полуметре левее, Джин приблизился к нему и, ухватив за плечо, развернул в сторону кровати.

— Я ухожу, — напомнил Хоаран, упрямо застыв на месте.

— Ну и как ты собираешься катить на байке, если не видишь?

— Вижу, — возразил он, вновь зажмурился и открыл глаза.

— Ну да…

Джин ладонями поймал его лицо и всмотрелся — судя по состоянию зрачков, Хоаран видел весьма и весьма отвратительно. Он отдёрнул голову, высвобождаясь, и наугад махнул рукой, отгоняя Джина.

— Ты не видишь, — подытожил Джин.

— Это скоро пройдёт.

— Не говори ерунды. После масла-то? Тебе ещё сутки нельзя за руль…

— Ты доктор, что ли? — возмутился Хоаран, слегка повернув голову влево. Он промахнулся — Джин стоял прямо перед ним.

— Нет. Но я обещал тебе, что ты спишь сегодня на шёлковых простынях, так?

— Я уже спал на них, — с циничной улыбкой напомнил Хоаран. — Ты просто не помнишь.

— Сегодня ещё не стало вчера, — отрезал Джин и повёл Хоарана к кровати. — И тебе всё равно нужно поспать. В таком состоянии ты никуда не пойдёшь.

— Может, ты скажешь, что мне ещё делать или не делать? — Знакомая ярость. Он же терпеть не мог, когда им пытались командовать.

— Я же проиграл тебе эти чёртовы шёлковые простыни! И я тоже своими обещаниями не разбрасываюсь. Или ты хочешь отказаться от выигрыша? — попытался исправить ситуацию Джин и толкнул Хоарана на кровать.

— Идиот ты, Казама, — пробормотал тот, но рыпаться не стал: сбросил обувь, снял очки с шеи, улёгся на спину и заложил руки за голову. — И к чёрту твои обещания. Мне ничего не надо.

Джин устроился на другом краю кровати и покосился на соседа.

— Ты…

— Да.

— Что “да”?

— Заколебал, — вздохнул Хоаран и закрыл глаза, дав понять, что разговор окончен. Совсем.

— Ты хочешь сказать, что… — дошло до Джина.

— Да.

— Я выиграл и попросил… сам? — всё ещё недоверчиво уточнил он.

— Да.

— Что я тебе наговорил?

— Всё. Ты рассказал мне всё.

— Что “всё”?

— Всё, что хранил в своей душе с пятнадцати лет, — устало произнёс Хоаран. — А теперь заткнись и спи. С меня хватит исповедей.

Джин заткнулся не поэтому. Он пытался представить себе всё то, что услышал от него Хоаран. И пытался понять, почему тот остался, а не послал его к чёрту вместе с исповедью и странным желанием.

— Ты сделал это… только потому, что проиграл, а я попросил?

Тишина в ответ. Уснул? Притворялся? Щадил чувства Джина?

Джин повернул голову, всматриваясь в лицо Хоарана. Оно оставалось спокойным и неподвижным, а потом чуть дрогнули губы.

— Мне наплевать на твои просьбы, Казама. Я делаю то, чего хочу сам. Всегда. Отвали и не мешай спать.

— Ненавижу…

— Ненавидь молча — копи злость, — посоветовал Хоаран и устало вздохнул. — И, знаешь, я, наверное…

Джин приподнялся на локтях в ожидании продолжения фразы, но так и не дождался — Хоаран просто уснул. В самом деле.

И он даже не проснулся, когда Джин осторожно стёр кровь с его щеки. Джин потянулся за салфетками и стал приводить Хоарана в порядок. Захватывающее занятие, к слову.

Спящий Хоаран производил совершенно иное впечатление, чем бодрствующий. Обычно он выглядел насмешливым, самоуверенным, с печатью превосходства на лице. Это не умаляло его обаяния, но видоизменяло: с таким Хоараном было проще. Сейчас же он казался спокойным, открытым, надёжным и, пожалуй, доверчивым. И всё запутывалось до невозможности.