Огонь и Ветер (СИ)

За всё это время Хоаран ни разу денег у Джина не попросил, хотя у последнего деньги лежали на тайных счетах. Навалом. И он не представлял, где Хоаран брал деньги. Жили они… нормально. Без излишеств, но вполне нормально.

Дело не в том, что Джину требовалась роскошь — вовсе нет, но иногда он хотел бы посидеть с Хоараном в дорогом ресторане. Ужин при свечах, например. Или хотел бы разок остановиться в люксе, где нашлись бы шёлковые простыни — Хоарану они нравились, он заметил.

С другой стороны, никто ведь не запрещал Джину тратить свои деньги, но он никак не мог заставить себя пригласить Хоарана куда-нибудь. Ему казалось, что приглашение в театр, ресторан или ещё куда прозвучало бы по-идиотски. Нет, они иногда заходили в музеи, картинные галереи, на выступления каких-нибудь музыкантов и в иные места, но обычно это выходило спонтанно. Шли мимо, увидели, «а зайдём?», «а давай!» — примерно так. Не то чтобы этого не хватало, но всё же временами Джину хотелось чего-то подобного. Ему вообще хотелось увидеть Хоарана хоть разок в торжественной обстановке, в положенной к случаю одежде. Странное и нелепое желание, но оно существовало. Вряд ли, конечно, Хоаран выглядел бы уместно в нормальном строгом костюме и при галстуке, но посмотреть хоть раз в жизни хотелось до безумия.

Джин запер входную дверь и сбежал вниз по ступенькам. На улице ещё горели фонари, а небо на востоке только-только едва заметно посветлело. Сцепились они незадолго до полуночи, после чего злющий Хоаран убрался в гараж к байку — хоть что-то более или менее предсказуемое. Джин почти всю ночь размышлял о жизни, выстраивал претензии по пунктам, подумывал о сэппуку и повешении, но в итоге всё сводилось к одному — ему нужен рыжий. Весь мир мог гореть в аду, но Хоаран нужен был ему всегда и везде. В любом виде и в любом настроении. Даже если будет казаться бесконечно далёким и холодным — всё равно.

«Люблю его, люблю его, люблю его…» — это он повторял всю ночь как заклинание или молитву. Быть может, надеялся, что надоест. Не надоело. Более того, это правда — ничего не поделать. Хуже всего, что даже эта фраза не отражала его истинных чувств. Слова оказались лишь бледной тенью того, что жило в его сердце. Не существовало таких слов, которые могли бы всецело отразить его ощущения и стремления. Всё это воплотилось наяву — в одном-единственном человеке. В Хоаране.

«Живое воплощение моей души… Да уж. Душа у меня никуда не годится», — шагая по тёмным улицам, сокрушался Джин.

«Поганый нрав, язык как помело, кулаки постоянно чешутся, самоуверенности через край, никакого понятия о хороших манерах и деликатности — как низко я пал… Зато выглядит потрясающе, неповторимо улыбается, одним прикосновением может свести с ума или убить, светится — может, ещё не всё потеряно?»

Он остановился, запрокинул голову, подставив лицо под первые капли внезапно начавшегося дождя, и прикрыл глаза.

«Неважно это всё, конечно… Ты ведь знаешь, что без тебя меня не будет. Да, такой вот я дурак. Мы оба не знаем, ушла ли тьма и надолго ли, но это не имеет значения. Я не собирался никому отдавать своё сердце, я не собирался любить никого. Мог ли я подумать, что… Я не смотрел на тебя, никогда не смотрел. Ты просто был для меня уличным мальчишкой, который не пожелал мне проиграть. Назойливым и упрямым. Я не смотрел на тебя. Точнее, смотрел, но не видел. Я был слеп. Так долго был слеп и не понимал, что путь к спасению всё время находился так близко. Надо было лишь руку протянуть. Хорошо, что я это сделал, пусть и поздно. И я никогда не прощу себя за всё, что тебе пришлось вынести из-за меня. Ты просто не помнишь, каково тебе было. Если бы ты знал это, ты не простил бы, я уверен. Но ты не помнишь — или не хочешь помнить. За это я тоже тебя люблю. Ты заслуживаешь большего, чем это, большего, чем я. Ты невыносим, знаешь? Ты ненормальный, псих чёртов, несносный, невоспитанный, самоуверенный… Скотина! Зараза рыжая! Чёрт бы тебя побрал вместе с твоим проклятым байком! И вместе со мной… Всё равно. Люблю…»

Он вздохнул и продолжил путь, вновь повторяя своё заклинание. Он мог повторять его вечно и без устали, потому что Хоаран никогда не скажет ему этих слов. Скажет иначе — и он будет счастлив вопреки всему остальному.

«Почему же ты по-прежнему так далёк? Я искренне хочу быть с тобой, хочу быть ближе — ты знаешь это. Я же не лгу! Ну так почему?.. Всё равно. Люблю…»

Гараж на этот раз оказался просторным, но одноэтажным. В дальнем углу виднелись перегородки из фанеры, туда Джин и пошёл.