Огонь измены (СИ)

- Вот видите. И вы её из-за тупого наговора вышвырнете на улицу, как нашкодившего котёнка?

- Но, - запинается Ольга Ивановна, - сторож подтвердил, что вчера Земфира уходила поздно и не одна. Как раз с Серёжей Соловьёвым и его папой.

Тамара, слегка поперхнувшись, всё равно не сдаётся:

- Вот это я понимаю, доказательство! А вы в курсе, уважаемая Ольга Ивановна, кого из детей группы обычно забирают позже всех? Да, именно Серёжу. И, если уж совсем откровенно, реже всех за ним приходит его отец, чаще это бывает няня. Может опасная соблазнительница Зефирка Зелёная и с няней романы крутит заодно, а?

- Спасибо, Тамар, но не надо, - через силу улыбаюсь подруге, тяжело поднимаюсь, кладу перед заведующей заявление, - значит, так должно было произойти. Не хочу, чтоб из-за меня возникли проблемы. Я нормально. Устроюсь в другое место.

Иду к выходу. На пороге оборачиваюсь:

- Я не отбивала у Соловьёвой мужа. Зато она уже несколько месяцев встречается с моим. Они любовники. Всего хорошего.

Тамара недовольно сжимает губы, поворачивается к заведующей и молча выставляет перед собой ладони, как будто хочет сказать: "Что я и говорила?!" Та расстроенно покачивает головой.

***

Больше не плачу. Поднимаюсь на свой этаж пешком, медленно, очень медленно копаюсь в кармане куртки, ищу ключ. Мне больше некуда торопиться. Я ушла сразу же, не стала возвращаться в группу, не смогла. Прощаться с ребятами, рвать душу... Нет, и так очень больно.

Я всегда самозабвенно любила свою работу, детей. Не сомневалась, что педагогика - это моё. С ранних лет мечтала стать воспитателем. Когда подошло время выпускных экзаменов, вопрос выбора будущей профессии передо мной не стоял. Однозначно в пед. Как только я окончила колледж, сразу устроилась в детский сад. За все годы лишь однажды брала отпуск. И теперь не представляю, что делать с внезапно освободившимся временем. И вообще, как мне дальше жить-то?

Вставляю ключ в замочную скважину. И не могу повернуть. Не двигается. Это значит только одно - с обратной стороны вставлен другой, и внутри кто-то есть. Этот предатель не ушёл, похоже.

Требовательно жму на звонок. За дверью раздаются шаги. Щелчок, и я сталкиваюсь нос к носу со свекровью:

- Нина Сергеевна, что вы здесь делаете?

- Как что? - холодно поджимает губы, - К сыну в гости приехала. Он попросил меня пожить с ним, пока его жёнушка нашлюхается.

Ну, рассказывай, чё

Ну, всё, это уже перебор. Решительно отодвигаю свекровь в сторону и вхожу в квартиру. Отбрасываю сумку на комод в коридоре и направляюсь на кухню.

Никита сидит там, я увидела его в отражении зеркала прихожей.

На столе перед ним дымится чашка с чёрным кофе и тарелка, на которой ровненько сложены бутерброды с варёной колбасой. Муж зависает в телефончике, старательно делая вид, что не замечает меня.

Прямо как была, в уличной одежде и обуви, подхожу к нему, отбираю телефон и откидываю его на стол:

- Так. А почему ты ещё здесь? Да ещё и мамочку на помощь вызвал, смотрю. Я ещё вчера тебе велела уехать. Не хочу видеть тебя больше, не собираюсь терпеть твои измены. И прощать тоже не собираюсь. Ты мне противен. Между нами всё.

Никита угрожающе поднимается, с силой хватает меня за плечи и встряхивает:

- Заткнись. На себя посмотри. Ты опять не ночевала дома. Попробуешь отмазаться опять, что у мамы была?

- Не твоё дело, - повышаю голос с каждый словом, - отстань от меня, исчезни из моей жизни навсегда, я развожусь с тобой!

Никита заносчиво хохочет в ответ, а глаза серьёзные:

- Конечно, зачем я тебе теперь, безработный. Богатенького себе нашла. Вот мне одно только интересно. А как ты ему даёшь, что именно делаешь в постели, раз он тебе такие дорогие подарки преподносит?

Недовольно фыркаю:

- Что ты несёшь? Какие подарки?

- Вот такие, - Никита достаёт с полки, на которой стоят баночки с приправами бархатную коробочку белого цвета, - минут пятнадцать назад курьер принёс.

Я осторожно приподнимаю крышку. На мягкой подушечке лежит браслет с гравировкой "Сharmed by you". Боже, это волшебство какое-то. Необыкновенная красота... Потрясённо залипаю на сверкающих камушках, обрамляющих буквы. Это Соловьёв, а больше некому.

- Я погуглил, Зир, - голос Никиты подрагивает от возмущения, - это белое золото и брюлики. И цену нашёл. Стоит, как мамина дача. Что ты разрешила сделать с собой, раз заработала такой подарок?

Ой, ужас какой. Испуганно прячу коробочку в карман куртки. Сегодня же надо позвонить ему и вернуть. Действительно, чересчур. Но о своих догадках ни слова. Только задыхаюсь от возмущения:

- Как тебе не стыдно! Я не проститутка.

- Ха.Ха.Ха, - раздаётся из коридора насмешливый, но враждебный голос.

Оборачиваюсь. Свекровь держит в одной руке мою сумку, в другой блестящий квадратик упаковки от презерватива, который подложил мне Соловьёв несколько дней назад, - Никитушка, могу поспорить, что это не твоё.

- Неее, - муж багровеет, запальчиво рычит, - Земфира, как ты это объяснишь? Сука ты всё-таки, шлюха последняя. С кем трахаешься, признавайся?

Он хватает меня за кисть и заламывает руку за спину. Я взвизгиваю от боли.