Огонь неугасимый

— Спасибо, Владимир Алексеевич… Очень вам благодарен, — говорил в трубку Муртазин. — К работе приступил… Перспектива?.. Вот приглядываюсь… Нет, тянуть не буду… Разрешите позвонить вам несколькими днями позже… Да, слушаю… Увеличивается?.. На установки? Так… А не скажете, что именно? Слушаю… Учту обязательно… хорошо, спасибо… Уразметова? Пошлю, не задержу… Нет, Владимир Алексеевич, — улыбнулся Муртазин. — Какой там своенравный, злой татарин… Тут татар много, похлестче меня есть. Слушаю… Будьте здоровы.

Муртазин, быстро подмахивая бумаги, говорил Зоечке:

— Позвоните в экспериментальный цех и узнайте: вручили Иштугану Уразметову командировочное удостоверение? Он должен выехать не позже завтрашнего утра.

Когда секретарша вышла, Муртазин обратился к Гаязову:

— Министр звонил. План на установки собирается увеличить… И замышляет подсунуть нам, помимо того, какой-то новый заказ.

— Этого надо было ожидать в связи с решениями Сентябрьского пленума, — сосредоточенно сказал Гаязов.

— Придется крепко напрячь нервы, — сказал Муртазин холодно. — Это не фунт изюма. Нового оборудования нам не дадут. Значит, задание мы сможем выполнить лишь в том случае, если нам удастся мобилизовать весь коллектив до одного человека. А нет — провалимся наверняка!

Гаязов только собрался что-то ответить, как снова зазвонил телефон. Муртазин взял трубку, и по лицу его, подметил Гаязов, скользнула тень недовольства, хотя голос ничем не выдал его внутренних чувств. Звонил, как понял Гаязов, директор Зеленодольского завода Семен Иванович Чаган.

— Да, нас прервали… Кстати, Семен Иванович, когда вы отгрузите нам натяжные станции? — спросил Муртазин. — Это я и без вас знаю… что шар крутится-вертится… Нет, вы уж давайте точно… Иначе… Ждать не буду! Что сделаю? Это уж мое дело. Будьте здоровы!

Положив трубку, Муртазин помолчал минуту. Потом нажал на кнопку. Снова вошла Зоечка.

— Узнали насчет Уразметова?

— Узнала, Хасан Шакирович. Он говорит, что поехать не сможет.

— Что?!

Муртазин посмотрел на тонконогую, перетянутую в талии, смахивающую на осу секретаршу так, словно она сказала нечто совершенно невообразимое. Зоечка даже в лице изменилась под его гневным взглядом.

— У него жена…

— Что жена? Не отпускает? Завтра же чтобы выехал на место.

— Он просит разрешения поговорить с вами.

— В первую очередь дело, а поговорить всегда успеем… Как там, собрались? Пусть войдут.

Здороваясь, в кабинет начали заходить начальники цехов и отделов, инженеры, техники. Среди них были люди с проседью, и совсем уже седые старики, и только что прибывшие из институтов, брызжущие молодостью юноши и девушки. Молодежь держалась вместе. Она расположилась на стульях вдоль стены.

Когда все расселись, Муртазин нажал кнопку.

— Через три минуты никого не пускать! — умышленно громко сказал он секретарше.

Затем, легонько стукнув по столу костяшками волосатых пальцев, открыл совещание.

— Я пригласил вас сюда, чтобы мы могли поближе познакомиться друг с другом, чтобы точнее выяснить, что мешает нашей работе и что нужно сделать, чтобы устранить эти помехи. Я должен всех сразу же предупредить, что министерством поставлена перед нами новая задача. Мы не только должны выполнить ранее намеченный план, но и увеличить в ближайшее время план установок и запчастей чуть ли не в два раза. Наша обязанность — подготовить к этому наше производство. Только что я говорил с министром. Он предупредил, что увеличение плана может произойти до нового года. Кроме того, нам, возможно, дадут совершенно новую продукцию.

Последние слова вызвали бурную реакцию. Полетели многозначительные взгляды. Все разом заговорили. Муртазин снова постучал костяшками пальцев.

— Не шумите. Я всем дам слово. Начальников цехов прошу обратить особое внимание вот на что. Не уходите с головой в повседневные дела, помните, что надо готовить цеха к новым требованиям, которые нам собираются предъявить, что новые задачи вы сможете успешно решить лишь в том случае, если все будет точно рассчитано и если вы изыщете новые возможности перспективного развития завода. Это я говорю не ради красного словца. С первого раза не буду называть фамилии, но некоторые из вас, как я заметил, предпочитают работать самотеком, в эдаких скафандрах… Итак, начнем. Выступать прошу коротко, ясно, конкретно. Беллетристика не нужна.

Первым попросил слово главный конструктор завода Вадим Силыч Поярков. Присутствующие задвигались, пряча невольную улыбку. Этот человек, проводивший большую часть своего рабочего времени на всякого рода совещаниях и заседаниях, хотя был не очень силен в технических вопросах, всегда и везде, при любых обстоятельствах умел отбрыкаться от любого пришедшегося ему не по вкусу задания. С поразительной легкостью отводил он любые обвинения от своего отдела и вообще великий мастер был выходить сухим из воды. Злые языки уверяли, что вся работа по конструкторскому бюро лежит на ведущем технологе Акчурине, а Поярков отдувался лишь на заседаниях.