Огонь по тарелкам!

— Интересное предложение, — хмыкнул Зубов. — Пожалуй, Ньютон в гарвардской аспирантуре сможет в полной мере проявить свои способности. Кстати, не подскажете, где он сейчас преподает? Нужно приглашение выслать, — и тут же запнулся, удивленно посмотрев по сторонам. — О-о, прошу меня простить. Кажется, я немного заговорился. Переработал! Так о чем мы тут ведем речь?

— Сядьте, пожалуйста, господин профессор, — с тяжелым вздохом попросил Раимов. — Когда будет нужно, я предоставлю вам слово. А пока просто помолчите.

— Хорошо-хорошо, как скажете, — согласился с ним Зубов, опускаясь в свое кресло. — В таком случае я пока продолжу свои вычисления.

Подполковник тяжелым взглядом сопроводил посадку Зубова и вновь горестно вздохнул. Действительно, тяжело быть начальником базы, на которой почти половина личного состава — потенциальные клиенты сумасшедшего дома. Бойцы его безмолвный вывод поддержали. Правда, некоторые расхождения относительно численного количества сумасшедших у «икс-ассенизаторов», конечно, были, но с одним все соглашались безоговорочно: хотя и плачет по Зубову доктор Гобе, с профессором явно не соскучишься.

— Итак, общее собрание будем считать открытым, — прокашлявшись, заявил подполковник, прервав затянувшуюся тишину. — Первое слово предоставляется мне. Затем профессор сделает доклад об успехах своей группы…

Раимов открывать собрания очень любил. И, как полагается, начал свою речь с описания международной обстановки. В данном случае командир базы делал упор, естественно, на те страны, столицы которых все еще были закрыты энергетическими куполами или до недавнего времени имели над собой таковые. Докладывал подполковник обстоятельно и крайне подробно, в результате чего даже самые стойкие и дисциплинированные бойцы, такие, как ефрейтор Зибцих и сержант Штольц, начали клевать носом. Шныгин и вовсе давно храпел, и если бы не титанические усилия капрала, то затыкавшего старшине ладонью рот, то пихавшего его локтем в бок, не избежать бы Сергею досрочного награждения еще парочкой внеочередных нарядов.

— А теперь переходим к главному, — наконец оживил собрание Раимов. — Недавно получено сообщение о странных преобразованиях, произошедших с энергетическим куполом над Вашингтоном. Вопреки нашим рекомендациям, американское временное правительство решило своими собственными силами избавиться от барьера и предприняло атаку на город силами регулярных воинских соединений, — подполковник выдержал театральную паузу. — Не знаю, чего они хотели этой атакой достичь, но пользы она не принесла. Напротив! Купол внезапно разросся, захватив под себя те воинские части, что стояли поблизости от него. И теперь энергокупол продолжает расти. Причем не только вашингтонский, но и бернский! Ситуация стала угрожающей, и мы вынуждены действовать немедленно. Но сначала послушаем, что нам скажет профессор Зубов.

Заработавшегося ученого в этот раз отвлечь от раздумий оказалось не так-то просто. Сначала Раимову пришлось повторить ему просьбу о начале доклада, затем подполковник вынужден был орать, призывая профессора очнуться. И не просто орать, а вопить непосредственно в уши трудолюбивого ученого. А когда и это не помогло, из-под Зубова просто выдернули стул. И лишь на полу профессор вышел из исследовательского транса.

— Мама, ты меня звала? — поинтересовался он, а затем прокашлялся. — Извините, товарищ подполковник, что вы тут говорили?

— Докладывайте, профессор, — тяжело вздохнул Раимов. — Мы все вас с нетерпением слушаем.

— Похвально, — улыбнулся Зубов и, поднявшись с пола, пошел к стенду. — Сейчас я объясню, что именно происходит с куполами…

С тем, что Зубов был гением, спорить, конечно, никто не собирался. Бойцы вообще гения от идиота не отличали, Харакири, в силу японской тактичности, со всем соглашался, а спорить с доктором Гобе было бы под силу только Фрейду и Юнгу. Жаль, что покойники спорить не приучены! Молча все терпят.

В общем, гениальность Зубова принималась как аксиома, но, например, Раимов сильно сомневался, что только она послужила основанием для назначения профессора на должность руководителя научной части проекта. Не в меньшей части виновна в ссылке Зубова из академии в бункер была его манера общения. Это «икс-ассенизаторы» были людьми закаленными, привыкшими к тяготам и лишениям, а когда подполковник представлял, что могло твориться со студентами на лекциях Зубова, у стойкого командира базы на глаза наворачивались слезы жалости.

Сегодня профессор вновь оправдал возложенные на него ожидания, стал бегать по сцене, размахивая одной рукой, а другой теребя себя за волосы. Минуты три Зубов безуспешно пытался найти стенд с наглядными пособиями, затем плюнул и ткнул указкой в трибуну.

— Перед вами макет энергетического купола, — не терпящим возражений тоном заявил он.