Огонь под дождем

— Не понимаю, ты ведь отправился туда, чтобы помочь тем людям, не так ли?

— Да! И я бывал там регулярно, но за последние несколько лет пресса забыла упомянуть, почему я чувствовал себя в Монтараз как дома, почему я так хорошо знал тех людей и их обычаи. — Он судорожно выдохнул и, глядя на нее в упор, выпалил: — Я был наемником, Лейни.

Он подождал несколько секунд, но она молчала.

— После окончания колледжа, — продолжил он, — я и Алекс решили, что нам необходимо совершить что-то значительное, чтобы перевернуть мир и сделать его лучше. Мы были идеалистами и думали, что сможем спасти эту страну в Центральной Америке, которая борется за свое существование. Впрочем, там мы быстро выросли и протрезвели.

Лейни продолжала молчать, и Рэнд не мог, как ни старался, понять, что происходит за этими изумрудными глазами.

— Какие слова ты ожидаешь от меня, Рэнд? Я думаю, что воспоминания, связанные с той страной и тем временем мучительны для тебя. Мне даже кажется, что ты не любишь об этом говорить.

— Я никогда не говорю об этом. — Он посмотрел на стакан с вином. Ее реакция отличалась от той, которую он ожидал. — Просто я хотел, чтобы ты поняла, Лейни. Я был хладнокровным наемником… Разве ты не шокирована?

— Нет. Мне жаль, Рэнд! Но, нет! Я не знала тебя тогдашнего, но в одном абсолютно уверена. Твоя забота о людях — не поддельная. Это сидит глубоко в тебе и это не приобретенное. Ты родился таким. Так созданы твои гены. Я допускаю, что твой идеализм может принести тебе разочарования или ненадолго ввести в заблуждение, но я хорошо вижу, что за человек ты — нынешний. Ни за что не поверю, что ты мог быть хладнокровным.

Рэнд, благодаря своей профессии, всегда старался соблюдать во всем объективность, и не так просто было взволновать его. Но никогда прежде он не слышал такого, что тронуло бы его так, как слова Лейни. Он хотел сказать ей, что она — самая чудная девушка, как внешне, так и внутри, которую ему приходилось встречать. Его охватило безудержное желание заключить ее в объятия прямо сейчас и сжимать ее до тех пор, пока она не почувствует всю силу его чувства, его любви к ней. Вместо этого, он сказал:

— Я просто хотел, чтобы ты знала.

— Почему?

— Потому, что очень важно, чтобы честность и откровенность лежали в основе отношений… двух людей, которые…

— Рэнд, прошу тебя, — прервала его Лейни, поднимая руку. — Я не знаю, что ты собираешься сказать, но может быть не стоит?

Он минуту смотрел на нее.

— Хорошо. Я слишком спешу, да? Это мой недостаток.