Огонь подобный солнцу

В комнате пахло помоями и морилкой от тараканов. За дверью плакал ребенок. Дядей оказался парень лет двадцати пяти с крестовидным шрамом на лбу. Он протянул ему коробку из-под обуви, в которой лежал «рюгер» 357-го калибра из нержавеющей стали.

— Четыреста пятьдесят.

— Слишком дорого. Он же не самовзводный.

— Это все, что у меня есть, приятель.

— А как насчет таблеток?

— Пятнадцать долларов за штуку «кислоты» или «спида».

— За пушку ты хочешь слишком много, сам понимаешь.

— Ты просил быстро, а за «быстро» надо платить.

— За то, что эта штука у тебя уже здесь валялась? За пистолет и двадцать патронов я дам триста.

— Тогда иди ко всем чертям в магазин и регистрируйся.

— Ты знаешь, что я не могу этого сделать. Зато я могу другое — выйти на улицу и тут же раздобыть себе пушку. Это ты тоже прекрасно понимаешь.

— Четыре сотни. И я отдам тебе коробку патронов.

— И брось туда по пять таблеток «кислоты» и «спида».

— За все — четыреста пятьдесят, — сказал дядя. Зайдя в ту комнату, где плакал ребенок, он вернулся с коробкой патронов и двумя пластиковыми пакетиками, в каждом из которых было по пять капсул. «Рюгер» был почти новенький. «Полицейский револьвер», — сказал дядя, осторожно подбрасывая его на ладони. Они спустились на площадку первого этажа; Коэн позвал Пола расплатиться. Зарядив пистолет, Коэн сунул его в карман пиджака, патроны и пластиковые пакетики остались в бумажном мешке.

* * *

На Сейнт-Маркс-Плейс они остановились возле коричневого «плимута» с тремя полицейскими повестками под дворниками, лобовое стекло было мутным от грязи. Пол просунул лезвие ножа сквозь потрескавшийся уплотнитель и поднял кнопку дверцы.

Казалось, никто из прохожих не увидел сквозь грязное стекло, как Пол, перерезав провода зажигания, соединил их между собой и подсоединил к ним третий. Мотор взвыл, затрещал и завелся. На Ист-Хьюстон Пол остановился, чтобы убрать из-под дворника полицейские повестки и протереть стекло. В 11.35 они оставили машину рядом с пожарным краном за углом напротив дома 293 на Фултон-стрит.

В 12.10 из дома вышел рыжеволосый грузный человек маленького роста и направился в сторону Бродвея. На углу Пол перехватил его.

— Сэр, я — тот, кто спрашивал вас насчет работы.

— Ну и что?

— Я уже нашел. Я работаю на того парня, что сейчас сзади вас. Его штука 357-го калибра смотрит вам в спину, и, если вы не согласитесь с нами пообедать, он разметает ваши кишки по всей улице.

Рыжий напрягся.

— У меня нет с собой денег.

— Пообедаем за наш счет, красавчик. — Пол распахнул дверцу машины, откидывая вперед сиденье. — Положи руки на спинку переднего сиденья и подвинься — мой босс хочет присесть рядом с тобой.

Коэн держал наведенный на рыжего револьвер, пока они ехали через Мидтаун-Таннел по переулку Коррект-Чейндж, потом — по Лонг-Айленд-Паркуэй до выезда на Джерико. Около Ойстер-Бей Пол остановил машину у вывески «Продается» на краю поля, заросшего сумахами и вязами. Войдя в сумахи, они обыскали его и усадили на песчаную землю. Его побледневшее лицо покрылось красными пятнами.

— Ну, Кохлер, — улыбнулся Коэн, — вот мы и приехали.

— Я — не Кохлер.

— Кто же тогда Кохлер?

— Его не существует. Мы объединились, но оставили свое название. Я не думаю, что вообще был такой человек по имени Кохлер. — Он посмотрел на них. — За каким чертом вам понадобился этот Кохлер?

— За таким, что мы тебя отпустим, если будешь с нами откровенен.

— Вам не деньги нужны?

— Нам надо поговорить о Кохлере.

— Ну давайте.

— Чем они торговали?

— Они покупали ковры — в Иране, медную посуду и шерсть — в Турции. В общем, всякую восточную дребедень.

— А в Непале?

— Там ничего. — Он потер глаза. — Господи, ребята, можно я закурю?

Коэн вытащил у него из нагрудного кармана сигареты и отложил их в сторону.

— Он отнимает у нас время, Пол. Давай покормим его обедом. — Раскрыв пластиковые пакетики, он достал из каждого по капсуле. — Это лекарство от лжи. От него тебе станет легче, ты уже будешь не в состоянии сказать «нет».

Тот, давясь, проглотил капсулы. Привязав его руки к ногам, Коэн стал ждать. Через сорок минут тот начал потеть и трястись, глаза судорожно забегали.

— Ты теперь как настоящий хиппи. — Пол развязал его. — Который час, босс?

— Два двадцать. — Коэн заставил его проглотить еще две капсулы «спида». — Если мы к трем часам не будем знать того, что нам нужно, тебе — конец, Кохлер.

Без десяти три Коэн снял с него ремень и стал методично водить лезвием ножа взад и вперед по ковбойскому узору машинной выделки. Рыжий сел, скрестив ноги.

— Дайте мне, пожалуйста, сигарету, — прошептал он.

Коэн сел на корточки.

— Я убью тебя, если ты будешь молчать.

Тот вытаращил глаза.

— Кохлер имел дело с Непалом, но это было еще до меня. Я не хотел вам этого говорить, но у меня жена, семья, которую я должен содержать, что же мне делать? — Он поднял голову. — Стил? Это такой высокий, с бородой? Я абсолютно уверен, что он был связан с Непалом, он работал на Филиппинах. Но я не имел никакого отношения к этим непальским штучкам.

— Что это за непальские штучки? — мягко спросил Коэн.

— Одно слово — и, клянусь Богом, я погиб.