Огонь с небес

Это была комната безопасности — первые их варианты начали строить в русских домах еще в двадцатые, когда над каждым поместьем в глубинке нависала угроза разорения, а над его обитателями — угроза быть поднятыми на вилы кровавой крестьянской жакерии, не дождавшись подхода казачьих частей. Теперь комнаты безопасности были намного лучше, чем раньше… а эта — не уступала прочностью банковским сейфам, где хранится золото.

— Сидите здесь! Никому не открывайте!

— Кто это? Кто на нас напал? — спросила Анахита.

— Не знаю! Никому не открывайте! Мне надо идти, они сейчас прорвутся к дому! Господь с вами!

Лейтенант нажал на какую-то кнопку — и дверь стала закрываться, отрезая их от внешнего, полного угроз и жестокостей мира.

— Мама, страшно… — Летиция снова захныкала.

— Мне тоже, маленькая моя. Мне тоже…

Обняв хнычущую дочь, Анахита напряженно думала. Если это происходит — значит, переворот провалился. Она не была глупой дурочкой, какой ее считали многие, потому что ее мать, приехав в чужую страну в том, что на ней было, сумела жестоко отомстить своим врагам, накопить изрядное состояние, родить от правителя этой страны и наладить поставки кокаина всему высшему свету. А ее отец был полноправным правителем и властителем этой страны и более чем сорока миллионов душ своих подданных, он перехитрил предыдущего, не менее жестокого, правителя этой страны, он уцелел в десятках покушений и заговоров, он погиб только тогда, когда спровоцировал заговор сам — обернувшийся против него же. Такая кровь — просто обязывала…

Все это не просто так. Но для нее главное сейчас — дети. Спасти детей. Дети, имеющие право наследования как в Персии, если та станет свободной от русского владычества, так и в самой России. Ведь Александра признают как на Востоке, так и на Западе, в нем — кровь Хосейни и кровь Романовых, кровь Правящего рода. Наверное, из-за этого, они хотят отнять у нее сына. Или обоих детей сразу.

Но она этого не позволит. Александр вывезет их из страны, ведь он знает о том, что именно он — настоящий отец Сашки. Даже если он знает все до конца. А дальше… дальше посмотрим.

Но сейчас — надо выбраться отсюда. Любой ценой.

Анахита встала. Отстранила от себя детей.

— Мама, ты что… — испуганно сказал Сашка.

Как же это… Пуленепробиваемые перегородки, стены, стеллажи, на которых есть все необходимое. А, вот…

Она подошла к закрытому шкафчику и открыла его. Взяла автомат Калашникова, взвесила его в руках. Она примерно знала, как надо снаряжать магазин — и пачки с патронами в армейской укупорке были здесь.

— Мама…

Она взяла патроны, подсумок с магазинами. Теперь у нее было то, чего не было в Тегеране, когда она пряталась по подвалам. Детей она не отдаст никому!

С трудом они набили четыре магазина, которые были в подсумке, Александр знал, как это делается, потому что родился в семье военного и Императора. Больше им и не было нужно… если не поможет и это — не поможет ничего…

— Мама…

— Тихо. Мы выберемся отсюда и уедем далеко-далеко… Туда, где нет врагов.

— С врагами надо воевать…

— Этим займется папа. Наш папа.

Как же… Четвертая, да, четвертая.

Она подошла к полке, сняла большую пластиковую герметичную канистру с водой, потом еще одну. Ага… вот. Последний шанс выбраться отсюда. Она набрала код… день рождения Сашки, первенца, — и одна из стен за перегородкой с шипением отошла в сторону. За ней была темная, мрачная дыра — как путь в преисподнюю. Об этом ходе не была извещена даже охрана, они считали, что из комнаты безопасности есть только один выход.

— Сынок… мы сейчас пойдем подземным ходом… выберемся отсюда и поедем к папе…

— Я не хочу к папе! Он снова нас предал, ма! Он снова бросил нас!

Сашка уже успел понять, кто виноват в том, что происходит. Понять и озлобиться на отца. Чисто детской, искренней и нерассуждающей обидой.

— Тогда мы уедем отсюда навсегда. Куда захотим. Только сейчас ты должен помогать мне и сестренке. Понял? Ты у меня — единственный мужчина.

— Да, мама…

— Держи фонарь…

Анахита неуклюже взяла автомат… неуклюже-то неуклюже, но в таком узком пространстве все пули полетят в цель, хоть рикошетом, хоть так. Живой она им не дастся и не даст детей. Да… надо поставить все обратно, как было, чтобы они не догадались…

Мощный луч света аккумуляторного фонаря высветил тщательно подогнанные друг к другу серые, бетонные плиты, поросшие в некоторых местах мхом. Лучше было бы идти без света, не предупреждая возможного врага о своем появлении, но это было выше ее сил — ступить в темную бездну. Знала она и то, что этого не выдержат дети.

Но если ее рискнет кто-то остановить — то ей найдется, чем ответить.

Они ступили в потайной лаз, и дверь закрылась за ними — механизм закрывания был вмонтирован в пятую от входа плиту на полу. Наступи и…

Все.

Отряд Факел

Несколько бронированных внедорожников мчались по трассе Ташкент — Новониколаевск, отличной восьмиполосной бетонке. Водители выжимали из машин полную мощность, держа направление по командам ГЛОНАСС…

— Смотрите! Смотреть справа!