Огонь Саламандры

Беда магов жизни была в том, что исцелить себя им было практически не подсилу. Зато Алайн светился жизнерадостностью и здоровьем, ровно до того момента, как старый дракон узнал, что произошло. После этого тяжелая рука многопрадеда отвесила внуку такой подзатыльник, что на макушке вскочила шишка.

- И не смей его лечить! – бушевал дракон, - М-мальчишка! Идиот! Помчался вслед за грифоном из первой десятки! Да он тебя одним когтем в порошок мог стереть, благо пожалел, охране оставил!

- Но дед, как я мог узнать, что он из первой десятки? Я думал, это тот щенок, который следил за Амираной!

Серебряный дракон воздел руки к небу и ткнул пальцем в Тео:

-  Быстро перечисли мне три признака высокородного грифона!

- Желтые глаза, темные ногти…- неуверенно начал перечислять дракон.

- И? – поторопил его старик.

- Не помню, - сдался Теодорус.

- Эххх, вас бы ко мне в лагерь на полгодика, - буркнул серебряный, - тень у него в виде птицы! Тень!

Алайн застонал, хлопнув себя по лбу:

- Точно! Только я подумал, что это плащ такого странного кроя, карнавальный.

- Подумал он! – поглядывая на шишку, вздувшуюся на голове внука, дед смягчился: - ладно, собираемся и едем к девочке, чую, вас одних отпускать нельзя, еще кого-нибудь отыщете на свою голову.

Молодые драконы сделали самые печальные лица, но внутренне ликовали – их опоздание не причинит неудобств Амиране, а уже вечером…

***

Госпожа Киатара быстрой и на удивление легкой походкой проводила Амирану к большим стеклянным дверям и осторожно остановилась перед ними:

- Искорка, я рада, что ты приехала. Дело в том, что вчера меня нашел твой…дед.

- Дед? – девушка вскинула ресницы и проговорила шепотом, не веря сама себе: - мой дед -саламандр?

- Да, если помнишь, его зовут Жар. Ты, конечно, удивишься, когда его увидишь, - тут улыбка госпожи Ассуар стала немного печальной,  - но думаю, увиденное тебе понравится. Я войду следом, чтобы не привлекать внимания дракона, но не буду вам мешать, подожду у дверей.

- Хорошо!

Амирана заволновалась. Она мало знала о своем родиче, и когда представляла его, то воображала кого-то похожего на лорда Сильверстоуна.

Однако реальность разбила ее мечты вдребезги: возле кадки с померанцевым деревом стоял…молодой парень. На вид ему с трудом можно было дать двадцать лет, и то, если подойти ближе и заглянуть в серьезные карие глаза. А  издалека потертые голубые джинсы, белая футболка с черепом и синяя бандана на рыжих волосах превращала его в хиппующего подростка.

- Дед? – немного растерянно спросила девушка.

- Внученька? – шамкающим говорком спросил парень и сам же первый рассмеялся и протянул саламандре руки: - привет, мелочь! Ты стала настоящей красавицей!

Амирана кинулась в эти объятия и разрыдалась, бурно и громко. Парень легко выдержал ее эмоции, а когда она пришла в себя достаточно, чтобы оторваться от него, повел в уголок, спрятанный между кадками. Там стоял накрытый стол, стояли в ожидании свечи и в воздухе витал аромат горящего дерева и жареного мяса.

Они сели, дед зажег на пальце огонек и аккуратно затеплил фитильки. Ровный теплый свет согрел Амирану, откинув прочь переживания и проблемы. Теперь саламандра понимала, то, о чем говорила бабушка. Понимала и ее грусть. Но получается, что и сама Амирана сохранит цветущий внешний вид на долгие годы?

Дед коротко рассказал девушке о себе:

- Я не сразу узнал о своей особенности. Моя мать почти спилась, когда подцепила на вечеринке огненного дракона. Когда я родился, ей уже не хватало сил удивляться, она быстро отдала меня на усыновление. Через несколько лет я сбежал, нашел ее, потом снова сбежал, - Жар махнул рукой, определяя жестом свою беспутную молодость. -  Только в двадцать лет я ощутил родство с пламенем, научился с ним жить. – Парень покрутил в руках бокал с морсом и продолжил: - в те годы очень много саламандр погибло, так что я сбежал из города и стал бродягой.

- Прости, что перебиваю, - Амирана ни как не могла обращаться к этому молодому и задорному парню как к старшему родственнику, - сколько тебе лет?

- Сто восемьдесят семь, - улыбнулся в ответ Жар.

Девушка удивленно булькнула напитком:

- Так значит, моя мама не единственный твой ребенок?

- Нет конечно, - Жар откинулся на спинку стула и насмешливо посмотрел на внучку, - да и саламандра ты в этом мире не одна!

- Здорово! – Амирана вздохнула с облегчением, - значит, не все будут пытаться снять с меня шкурку, кое-кто будет гоняться за другими. А сколько нас?

- Да мало, - Жар почесал затылок. – Видишь ли, я не сразу разобрался  в хитрости своего наследственного сбоя. Я мужчина, но у меня рождаются обычные дети, наследующие лишь материнские особенности, а вот внуки… Если моя дочь рождает дочь, то девочка к двадцати годам становится саламандрой.

- Как сложно, - разочарованно вздохнула Амиарна, значит, нас очень мало?

- Очень, всего четыре малышки. Ты самая младшая,  - улыбнулся дед.

- Поэтому ты зовешь меня малышкой? – ворчливо спросила саламандра.

На самом деле ей было приятно, что юный дед называет ее так, но все же она считала себя уже взрослой.