Огонь сильнее мрака (СИ)

Но дальше ничего интересного не обнаружилось. Следующая глава посвящалась золотому литью па-лотрашти; здесь текста было мало, а шли почти одни только иллюстрации, и одна показывала знакомый Джону амулет с Великим Моллюском. Затем начался бестиарий, где, кроме огнедышащих ящеров, нашлись крылатые леопарды и собакоголовые кони (похоже, фантазия у древних авторов была развита намного лучше, чем умение подбирать рифмы). Несколько страниц Иматега посвятил торговой истории народа Па, и Джон отметил, что в обмен на золото, пряности и диковинных животных приканцы в основном продавали па-лотрашти невольников. Скорее всего, на убой, решил Джон: в самом деле, не так много их там было, на острове, чтобы резать друг друга каждое новолуние. Гораздо практичней было покупать для жертвоприношений чернокожих рабов.

Последние три листа книги занимал список литературы. Джон захлопнул «Извлечения», допил остывший чай и принялся чистить револьвер. Приученные к делу руки двигались сами, голова была свободной.

…Считается, что сыщики прямо-таки не вылезают из логических рассуждений. Хлебом не корми нашего брата, дай мозгами пораскинуть. Лично мне логически рассуждать приходится гораздо реже, чем, например, выслеживать. А выслеживать – реже, чем трепать языком с незнакомыми людьми, главным образом, впустую. Вот интуиция – отличная вещь. Нашел странный амулет, навел справки, выяснил, что относится он к какому-то вымершему народу, о котором даже неизвестно, был ли он, или всё это поэтичные выдумки. Казалось бы, надо плюнуть на амулет, да и на Олмонда тоже, тем более что фальшивый доктор медицины оказался, пожалуй, слишком крут для сыщика-одиночки. Взяться за кого-нибудь другого, еще двадцать три человека есть, авось, один из них на остальных и выведет. Но вот нюхом чую, что на верный след напал. И амулет этот – важная штуковина, очень важная. Она прямо указывает на связь всей компании с материком Па. Существовала такая цивилизация или нет – не столь важно. Хонна о ней услышал и захотел получить валлитинар. Нанял ученых, те стали раскапывать информацию, искать артефакты – вот и амулет нашли, и еще, поди, много чего. Ладно, посмотрим. Сперва надо встретиться с доктором и тем, кто «тоже спрашивал насчет па-лотрашти». Будет интересно…

Джон собрал вычищенный револьвер, зарядил и сунул в кобуру.

***

На этот раз в кабинете было заметно чище. Джон пришел на десять минут раньше условленного времени, от чая вежливо, но непреклонно отказался и стоял, разглядывая свежевывешенные карты на стенах. Карты изображали сражения Божественной войны: ходы островных войск рдели красными изогнутыми стрелками, а передвижения Материкового союза обозначались, как водится, синим. Самая большая карта была расчерчена извилистыми длинными линиями всех цветов и показывала общую расстановку сил в конце войны. Иматега суетился, накачивал горелку, даже сбегал куда-то помыть чашки; вернулся с забрызганной спереди мантией, победно размахивая мокрыми руками. Джон украдкой заглянул в чашки: стенки внутри так и не расстались с бурым цветом тысячи заварок, но, по крайней мере, на дне стало меньше засохшего сахару. Вся эта кутерьма совершенно убедила сыщика, что должна прийти женщина – из-за мужчины доктор не стал бы наводить лоск – поэтому, когда по коридору застучали, приближаясь, знакомые легкие шаги, Джон только вздохнул и, поворотившись к двери, стал ждать. Иматега услыхал шаги уже на подходе, встрепенулся, зачем-то вылетел в коридор и там заахал, зашаркал, рассыпался в приветствиях. Шаги смешались, послышался ответный голос – знакомый, знакомый голос – и, глядя прямо в глаза вошедшей, Джон сказал:

– Покой вам, сударыня.

Джил встала на пороге, снимая шляпку и поправляя рассыпавшиеся волосы. Она была в платье, строгом, до пола.

– И вам покой, – сказала она.

– Позвольте вас представить, – дребезжал Иматега, подталкивая Джил под локоть, – Джилена Корден, из Островной Гильдии сыщиков; Джонован Репейник…

– Да мы, в общем-то знакомы, – сказал Джон, не отрывая взгляда от Джил. – Интересы часто пересекаются... Господин Иматега, позволите нам в коридоре парой слов перекинуться?

Джил развернулась и вышла. Доктор развел руками – он так и остался в дверях. Джон со вздохом протиснулся мимо него в коридор. Джил стояла неподалеку, близ окна, рядом с поворотом на лестницу. Репейник, скрипя древними половицами, подошел к окну.

– Значит, гулял ты там, – не оборачиваясь, сказала русалка. – Гуляка.

– Домой, говоришь, ехала, – напомнил Джон. – Мимо проезжала.

– Вроде того, – буркнула Джил. Она смотрела в окно, на скудный университетский парк. Джон машинально глянул сквозь мутное стекло и, не увидев там ничего заслуживающего внимания, вновь переключился на Джил:

– И?

Джил резко повернулась к Репейнику – так, что прошелестело, обвивая ноги, платье.

– Я тебе не соперник. И ты мне тоже.

– Да ну? – протянул Джон.

– Вот тебе и ну. Слушай, уф… – Джил обхватила руками плечи. – Вот что. Давай с доктором попрощаемся. И пойдем где-нибудь сядем. Поговорим. Просто… очень это необычное дело. У нас.