Огонь со мной

Хорошо, что в коридоре, по которому мы шли, не было яркого света, мне бы не хотелось, чтобы маги заметили мои слезы. Я шла, опустив голову, совершенно не интересуясь окружающей меня обстановкой. Все, чего я хотела, — оказаться в комнате, остаться с Кремером наедине и позаботиться о нем.

Мы подошли к двери, ведущей в спальню, и Элли ее открыла, одной рукой придерживая меня, чтобы я позволила пройти Ремису и Дориусу. Маги аккуратно уложили Кремера на кровать, за что я была им благодарна. Ремис не стал бы проявлять грубость к Кремеру, но от Дориуса учтивости я не ждала. Следом за мужчинами в комнату вошли мы с Элли. Не теряя времени, я наклонилась, чтобы снять обувь с Кремера. Мне все равно, что обо мне думают сейчас маги, все мои заботы касались только наемника. Его комфорт сейчас — самое главное для меня.

— Я благодарна вам за помощь и не хочу показаться грубой, но не могли бы вы оставить нас?

Я не обернулась к магам, я просто хотела, чтобы они ушли. Только когда услышала, что дверь закрылась, я сделала глубокий вдох, а затем медленный выдох, но вздрогнула и развернулась, когда услышала голос Ремиса.

— Тебе принести еды или воды?

Ремис смотрел куда угодно, только не на меня. Ему словно было неловко разговаривать со мной, что на него совсем не похоже. Я ждала, что он начнет опять насмехаться, ворчать или откровенно ругать меня, но уж точно не будет выглядеть как побитая собака.

— Нет, спасибо. Есть почему-то не хочется.

Он не уходил, но продолжал смотреть по сторонам, избегая прямого взгляда на меня.

— Что ты хочешь сказать, Ремис?

Мой вопрос заставил его посмотреть на меня.

— Прежде чем ты начнешь ругаться, скажу прямо: я не желаю сейчас выяснять отношения. Не сегодня.

— Да, я заслужил это.

Ремис улыбнулся, а я приготовилась отбиваться от очередных обвинений брата. И когда я направила взгляд на потолок, дабы набраться спокойствия и не разругаться с Ремисом, он продолжил в неожиданном для меня ключе:

— Прости меня, Алика.

Резко опустив голову и взглянув на Ремиса, я подумала, что неправильно его расслышала.

— Что?

— Я был хреновым братом для тебя и был несправедлив к тебе. Даже когда тебе нужна была поддержка, меня никогда не было рядом. Я знаю это и всегда знал, но ничего не мог с собой поделать. А когда ты упала за борт той проклятой баржи…

Ремис провел по своим волосам рукой, развернулся и зашагал по комнате кругами, ведя при этом монолог, не подразумевающий моего вмешательства.

— …я наконец-то осознал, что ты самое дорогое, что есть у меня. Все мое бахвальство и уверенность в себе, все мои приключения — только попытка прикрыть ту боль, которая сочилась из души после смерти родителей, а ты была напоминанием той ночи. Но это не твоя вина, это никоим образом не твоя вина. И я никогда не считал, что ты в чем-то виновата, я был несправедлив к тебе.

— Я…

— Погоди, дай закончить, пожалуйста!

Я кивнула ему, чтобы он продолжал.

— Я боялся, что когда-нибудь потеряю еще и тебя. Не уверен, что смог бы сохранить себя, не думаю, что я не слетел бы с катушек. И когда ты пыхтела за учебниками и в учебных классах, я лишь молился о том, чтобы ты плюнула на все это, нашла какое-нибудь мирное занятие и никогда не покидала замок. Так ты была бы в безопасности.

Сказать, что я была шокирована, — ничего не сказать! Я всегда думала, что Ремис злится из-за моих неудач, а он втайне надеялся, что у меня ничего не получится. Лишь бы я сидела в замке и осталась жива, не подвергала себя опасности. Боги, Ремис!

— Ремис, я думала, ты просто презираешь меня за мои неудачи.

— Нет!

Ремис встал напротив меня, положив руки мне на плечи.

— Нет, Алика! Я никогда тебя не презирал, я не умел справляться со своими страхами и срывался на тебе. И мне стыдно в этом признаться! Да, я боялся. И вот ты падаешь за борт, а потом исчезаешь. Я чуть с ума не сошел за последние полторы недели! Я готов был брать штурмом чертов замок, а самого Кевилса — в заложники. И пошел бы! Если бы не эти маги, которые, кстати, очень даже классные.

Не только Ремис меня плохо знал, но и я, оказывается, почти не знала своего брата. Представляю, если бы Ремис взял в заложники Кевилса, это была бы забавная картина.

— Штурм, говоришь? Заложники?

Я начала смеяться, а потом и Ремис, сначала неуверенно, а потом, уже не сдерживаясь, разразился смехом.

— Дориус меня остановил, — пояснил Ремис сквозь смех, почему штурм так и не состоялся.

— Он, видать, среди них самый разумный?

— Да, так и есть, — продолжил брат, уже немного успокоившись. — Но, я серьезно говорю, Алика. Ты самый близкий мне человек. И пообещай, что никогда больше не совершишь ничего опасного для своей жизни, ладно?

— Я же не специально с баржи грохнулась, и я тоже серьезно. Если бы не Кремер, нас бы с тобой уже не было в живых. Он спас нас обоих.

— Потому что мы выросли у чародеев?

— Думаю, тут нечто большее, но это мы выясним с тобой вместе, хорошо?

— Договорились, сестренка.