Огонь в его ладонях

— Сэр Хоквинд? Но почему Абуд обратился к помощи наемников?

— Он не объясняет. Может быть, просто потому, что больше не к кому. Гонец утверждает, что переговоры велись с момента смерти принца Фарида. Три года! Хоквинд колебался. Но Абуд, похоже, сумел убедить генералов Гильдии и внес порядочный залог. Кроме того, он установил большие цены за поимку или за головы Эль Мюрида, Нассефа, Карима и некоторых других. Сэр Хоквинд уже в пути.

Юсиф принялся расхаживать по стене.

— Сколько человек? — наконец спросил он.

— Не знаю. Но как сказал гонец — силы значительные.

— Достаточные для того, чтобы изменить ситуацию?

— Сомневаюсь. И ты и я понимаем, что таким победам, как при Вади Эль Куф, больше не бывать.

— Но почему он не хочет направить королевские войска?

— Полагаю, что в королевском стане дела обстоят не так просто. Некоторые валиги просто отказываются посылать своих людей в этот дьявольский котел. Они предпочитают сидеть и ждать, когда к ним пожалует Эль Мюрид. Похоже, что если он и хотел бы кого-нибудь послать, то это могли быть только наемники. Так что в данной ситуации он избрал наилучший путь.

— Но этого недостаточно, — сказал Юсиф, ударив кулаком по выветренным камням парапета.

— Согласен. Недостаточно, — ответил Радетик, вглядываясь в дым горящего вдали кустарника. — Гарун там?

— Да. Фуад говорит, что у мальчишки все хорошо получается. Есть ли ещё новости? Ты выглядел весьма уныло, когда здесь появился.

Радетик немного подумал, а затем ответил:

— Убит принц Хефни.

— Жаль. Вновь Хариша?

— Да.

Хефни оставался последним сыном Абуда, если не считать Ахмеда. И он во всем походил на своего брата Фарида. Ходили слухи, что Абуд хотел видеть своим наследником именно Хефни и оказывал давление на Ахмеда, чтобы тот отрекся в пользу брата.

— Похоже, что ещё немного, и семейство Квесани будет полностью истреблено.

— Валиг…

— Прошу, Мегелин, не сообщай мне больше дурных вестей, — медленно оборачиваясь, произнес Юсиф. Боюсь, что я не смогу выдержать того, что ты собираешься мне сказать.

— Мне не хочется говорить, однако я должен это сделать. Сейчас или позже.

Юсиф долго молча смотрел на далекий пожар. Наконец он сказал:

— В таком случае выкладывай сразу. Я не желаю предстать тряпкой перед глазами других.

— Твои сыновья Рафи и Юсиф… Они были убиты при нападении на Хефни. Проявили себя с самой лучшей стороны.

Эти двое, согласно широко распространенной практике в знатных родах, вот уже несколько лет находились в Аль-Ремише при королевском дворе.

— Вот, значит, как… Теперь у меня остались лишь Али и Гарун.

Юсиф отвернулся и уставил невидящий взгляд куда-то вдаль. Глаза валига стали влажными, видимо оттого, что их коснулся прилетевший издалека клуб дыма.

— Отвернись от меня, учитель. Не смотри, — сказал Юсиф.

Радетик повернулся к нему спиной. Мужчина имеет право на одиночество в тот момент, когда не может сдержать слез.

Спустя некоторое время валиг сказал:

— Абуд не сможет выдержать этой потери и обязательно совершит какую-нибудь глупость.

Эти слова прозвучали так, словно сам Юсиф молил о помощи. Его слова относились вовсе не к Абуду.

— К сожалению, я никогда не мог контролировать поведения других, — пожимая плечами, произнес Радетик.

— Я, пожалуй, пойду сообщу все их матери. Хотя душа не лежит, но делать это надо.

Мегелин нервно потоптался, подумал немного и наконец принял решение.

— Прежде чем уйдешь, взгляни на это, — сказал он, протягивая Юсифу листок, на котором были начертаны имена, титулы и линиями обозначены родственные связи. По существу, это была схема, показывающая кто есть кто в Хаммад-аль-Накире.

— Порядок наследования?

Вот уже десять лет Юсиф тайно учился читать и уже умел разбирать простые тексты. Особенно удавались ему имена.

— Да.

— Ну и что?

В каждой знатной семье имелись такие генеалогические древа. Они были незаменимы для установления старшинства в роде и для различных судебных тяжб.

— Позволь мне, — сказал Радетик, расстилая схему на камне парапета и извлекая из кармана уголек для письма. — Начнем с того, что вычеркнем имена людей, которых среди нас больше нет.

Его рука превратилась в подобие руки самой смерти, вычеркивая из списка все новые и новые имена.

— Неужели так много? — с горечью спросил Юсиф. Я и представить себе не мог. Ведь это ужасно.

— Теперь тебе все ясно?

— Истребляют самых лучших людей.

— Да. Но я хотел, чтобы ты увидел совсем иное.

Юсиф склонился над схемой, а затем немного отодвинулся — его глаза начали слабеть.

— Теперь я увидел, — сказал он голосом даже более печальным, нежели ранее. — Совершенно неожиданно я стал третьим в ряду наследников трона. Если что-то случится с Ахмедом…

— Некоторые из наших самых преданных друзей могут постараться ускорить его встречу с Ангелами.

Кронпринц унаследовал все недостатки отца, не приобретя при этом его достоинств — достоинств, которые делали Абуда всеми уважаемым королем в ранние годы его правления. Его не терпели все. А некоторые в своей ненависти даже утверждали, что Ахмед является тайным приверженцем Эль Мюрида.