Огонь в крови

Ведьма в его руке задергалась, хотя всего секунду назад висела бесчувственной тушкой, придушенно завизжала. Она царапалась, хрипела, молотила хвостом по доскам, по ногам ужаса и лежавшему рядом телу гвардейца с разорванным горлом — во все стороны летели брызги еще теплой крови. И медленно горела, постепенно тлела, показательно страшно и мучительно. Кожа ее из бледной с синеватым отливом становилась нездорово-розовой, потом красной и начинала вспухать пузырями. Пузыри лопались, кожа чернела.

Даже понимая, что Абель сейчас слишком далеко, и запах паленой плоти просто не мог так быстро добраться до меня, невольно закрыла рукавом нос, чувствуя, как меня мутит. И виной всему была совсем не морская болезнь.

Неполную минуту ведьма страдала под равнодушным взглядом золотых глаз.

Потом под ладонью Абеля вспыхнуло пламя, и визг прекратился, шея в его пальцах проломилась, и голова ведьмы со сведенным судорогой лицом отделилась от тела. Медленно, как будто нехотя, откинулась назад, мазнула влажными темными волосами по деревянным перилам и с тихим стуком упала на ступени. Скатилась на залитые кровью доски палубы, где и остановилась, врезавшись в отрезанную волосатую руку.

В тишине, наступившей после показательной казни, отчетливо и страшно прозвучал глухой звук, с которым обезглавленное тело упало к ногам Абеля.

Я этого почти не видела, только слышала, как хвост ударил по полу, как безвольно опала ведьмина рука, стукнув когтями по дереву, как скорбно вздохнул ужас.

И тяжелую, густую, но короткую тишину тоже слышала. Она длилась несколько секунд, пока я медленно оседала на ступеньку, привалившись плечом к дверному косяку и пытаясь понять, что я сейчас чувствую. Наверное, это был ужас, но какой-то странный. Он не гнал меня прочь, просто крал тепло, заставляя холодную пустоту в груди разрастаться.

Дракон только что убил ведьму…

На самом деле, смерти вокруг и без того было слишком много: стонал недобитый, местами надкушенный моряк, с отчаянным упрямством боролся за жизнь серьезно раненный гвардеец, всего в шаге от меня лежал какой-то мужчина, остекленевшими глазами глядя в красное, закатное небо. Смерть, царившая вокруг, меня почти не трогало.

Все это я уже видела в год морового поветрия, прошедшегося по нашей деревне, тогда-то и отучилась бояться чужой смерти и разучилась понимать ценность чужой жизни. Такой себе приобретенный дефект, который, подозреваю, и помог мне так просто принять хищную натуру дракона.

Я не была такой уж впечатлительной барышней и до сегодняшнего дня легко мирилась со всеми опасными особенностями Абеля, но вот это наглядное сожжение…

По спине пробежал неприятный холодок страха.

Тонкий, полный ярости звериный вой взрезал потрясенную тишину, воцарившуюся после сожжения ведьмы, резко оборвав мои страдания.

Разъяренные, жаждущие мести и крови, на Абеля бросились сразу с десяток ведьм — почти все, что сейчас находились на палубе. Несколько черноглазых, зубастых головок уже показались над бортом корабля и готовы были ринуться на помощь разгневанным сестрам.

Дверь, ведущая к каютам, находилась в хвосте корабля, удачное расположение моего укрытия позволяло увидеть всю картину целиком. И то, что я видела, меня пугало. Все внимание морских ведьм сейчас было направлено на дракона, посмевшего так нагло им угрожать. Позабыв обо всем, они позли к нему. Быстрые, сильные, невероятно проворные. Смертоносные.

Ждать, пока ведьмы до него доберутся, Абель не стал. Отступил от особенно прыткого чудища во взбухший за его спиной огненный шар, полностью потонув в бушующем пламени. Огонь взорвался искрами, взметнулся в небо, уже там выпустив из своего обжигающего плена огромного медного дракона.

Раскинув крылья, он заложил крутой вираж — ветер срывал с чешуи затухающие язычки пламени — и вместо того, чтобы броситься на захвативших палубу врагов, сложив крылья, камнем рухнул в воду рядом с кораблем, будто походя сорвав с обшивки трех хищниц, взбиравшихся к нам.

Как ни странно, ведьмы не вернулись к недоеденным и недоубитым матросам, а поспешили за драконом. Неуклюже переваливаясь через борт, с трудом подтягивая за собой хвосты, они покинули корабль слаженно и быстро, желая разделаться с врагом, пока он так глупо находится в их стихии.

Выжившие тут же бросились помогать раненым, оттаскивать трупы ведьм к борту, а тела своих товарищей — к капитанскому мостику. Кто-то даже додумался раздобыть ведро и сейчас с сосредоточенным видом смывал кровь, заливая палубу водой.

Я бросилась к носу корабля, жадно вглядываясь в морские глубины, совсем недавно так охотно поглотившие Абеля. По сторонам не смотрела, дышала ртом и через раз, до онемения сжимая дрожащие пальцы. Не обращать внимания на трупы и части тел, раскиданные вокруг, словно бутафория какого-то безумного, кровавого кошмара, у меня еще как-то получалось, игнорировать запах — нет.

Здесь пахло кровью и смертью. И я не знала, сколько еще выдержу.

Возвращения ведьм на корабле не ждали и не планировали горячего приема… Мы готовились гнать на всех парусах, прочь из этих опасных вод.