Огонь в сердце

— Я не знаю, как это прокомментировать, — призналась я искренне.

С одной стороны, воспитанники Дома Покинутых после выпуска чаще всего перебивались временными заработками. Редко кто брал их на работу с достойной оплатой, да так, чтобы и крыша над головой, и питание. А с другой… Пять лет никто из них не сможет никуда уехать. А ведь многие выбирали военное дело, другие пускались на поиски живых родственников. Кое-что все же требовалось уточнить.

— А на каких должностях они будут работать?

— Служанки и прислужники, лакеи, конюхи, кухарки, секретари. Мне требуются помощники как в столице, так и в нашем уделе. Работа найдется для всех, но для начала им придется научиться как следует эту работу выполнять.

— Вы… слишком хороши для аристократа, — с трудом подобрала я слова и тем не менее все равно так и не выразила до конца свое отношение к его поступку.

— Буду считать это комплиментом. И последнее. Сейчас я отправляюсь на встречу… Неважно, с кем будет эта встреча, важен лишь итог. Тебе еще интересно узнать, что с тем личом?

Теперь от стула меня не смог бы отлепить никто. Я уже десять раз забыла об обещании мужчины, занятая совершенно другими мыслями, но теперь…

— Завтра я расскажу тебе обо всем, что мне удастся узнать. Можешь идти.

С места я не сдвинулась. Больше того, раньше, чем вообще осознала свои слова, произнесла то, что никогда не сказала бы в здравом уме:

— А давайте сегодня вместе поужинаем?

Галеций Вантерфул рассмеялся. Его искренний заразительный смех я слышала уже не впервые, но стыдно мне стало только сегодня. Потому что он легко понял причины, по которым я так опрометчиво пригласила его провести время вместе.

— Это не то, что вы подумали, — проговорила я торопливо.

— Ну еще бы, — нисколько не поверил преподаватель. — Давай сделаем так. Сегодня у меня никак не получится с тобой поужинать, но ты можешь выбрать любой день на неделе. Взамен вечером я пришлю тебе в комнату письмо, в котором изложу все, что узнал. Согласна?

— Место для нашего ужина выбираю я, — внесла я уточнение.

— Но плачу я, — тут же сориентировался мужчина.

Я была недовольна таким раскладом, но выбирать не приходилось. Чувствовала, что мне нужно узнать о том личе больше. То, что я слышала, мне могло и просто привидеться, но что, если это не мои фантазии? Кто-то незримый говорил с личом.

И он обещал мне отомстить.

Глава 4

В жизни так всегда:

Либо ты кем-то пользуешься,

Либо кто-то использует тебя

Неделя пролетела как один день. Пожалуй, самым долгим днем был именно понедельник. Так и не добравшись до отделения столичного банка, я весь вечер просидела в нашей комнате в общежитии, ожидая письма от галеция Вантерфула.

Домашние задания были сделаны, две кружки отвара выпиты, печенье уничтожено, а проклятый конверт так и не появлялся. Зато я приняла участие в создании нового образа для Риколы. После инцидента в таверне она была тихой, преимущественно подавленной, но день за днем постепенно оживала.

Ей понравилось ее отражение в зеркале. У Бет имелась нехорошая привычка переусердствовать. И если на самой землевичке блестки и обилие розового во всех его оттенках смотрелось гармонично, то некромантка выглядела странно. Поэтому мое вмешательство оказалось кстати.

Я не была мастером красоты, абсолютно не разбиралась в моде, но была целиком и полностью за естественность. Перебрав гардероб девушки, за который она боролась всеми силами, мы оставили только те вещи, в которых она не смотрелась вульгарно. Это же касалось и косметики — краски на ресницах было более чем достаточно, а по праздникам можно было и губы накрасить. Но не черным карандашом.

Рикола стала симпатичной и даже милой, но пока еще выглядела потерянной, хоть и пыталась храбриться.

Письмо от преподавателя спикировало на мою кровать перед самым отбоем. Соседки в этот момент находились в душевых, а потому я беспрепятственно прочла эти несколько строчек. Порадовать меня мужчине, к сожалению, оказалось нечем. Дело попало в особый сектор, но, насколько было известно его источнику, лича не поднимали и не допрашивали, а сразу переместили в печь для сожжения.

Теперь на мои вопросы ответить было просто некому.

Странные желтые глаза больше не разговаривали со мной. Я видела их во сне каждый день, но существо по ту сторону молчало. Я тоже предпочитала не вести с ним беседы, однако с каждой встречей в чернильном вязком тумане эти глаза становились все печальнее и печальнее.

В конце концов я первая не выдержала этого тягостного молчания. Оно очень давило на мою совесть.

— Кто ты? — спросила я тихо.

Услышав мой голос, желтые глаза с узким вытянутым зрачком встрепенулись и словно стали радостнее. Будто это существо или человек надеялись на то, что я первая заговорю. Неужели он действительно на это рассчитывал?

— Пока не могу сказать, — произнесли они мягко, чарующе. — Но ты должна меня спасти. Найди меня.

— Где я должна тебя найти?

— Не могу сказать, — повинились глаза.

— Не можешь или не знаешь? — уточнила я въедливо.

— Не могу.

— Ты тот лич?