Огонь в сердце

Я слушала женщину, затаив дыхание. В дом, что до сих пор находился через несколько улиц отсюда, они под покровом ночи явились первыми. Полуорчанка спешно подготавливала все для родов, а девчонку, чтобы не мешалась, отослали на кухню. Ее там в принципе не должно было быть. Естии запретили брать кого-либо, кроме служанки, но она не послушалась и разрешила женщине взять с собой дочь.

Напуганная криками и шумом, что исходил с улицы, девочка не вылезала из кухонного шкафа, в котором спряталась по указке матери, а потому отлично слышала разговор родительницы и Астера Лугстара. Пока естия находилась в бреду, он приказал служанке отнести младенца в Дом Покинутых, обуславливая этот поступок тем, что так будет лучше для всех, и тут же вернуться обратно.

Полуорчанка не посмела ослушаться. Обратно в дом она вернулась примерно через час и отчиталась о проделанной работе.

— Он напоил мою мать сонным зельем, чтобы имитировать их смерти при пожаре. Сказал, что это же зелье получит и естия, и ни словом не соврал. Сделав глоток, моя мать упала замертво, а на губы естии попала лишь капля зеленоватой жидкости. Они обе выглядели мертвыми, но мою мать действительно передали следующим утром родственникам для проведения обряда. Что стало с естией, я не знаю. Никто не посмел обвинить личного палача естийя. Да и не поверил мне никто.

— Я хочу знать, кто мой отец, — проговорила я сдержанно, хотя на самом деле спокойствие давалось мне с трудом. — Вы можете помочь мне узнать ответ на этот вопрос?

— Не могу, галация. Но позднее под утро в тот дом вернулся другой мужчина. Мне редко доводилось видеть его при дворе: из комнаты матери мне почти не дозволяли выходить, однако я запомнила его имя. Палач назвал его Альиксом, когда сказал, что младенец не выжил, а естия бесследно пропала. К тому времени в доме осталась только моя мать.

— Лугстар унес куда-то естию?

— Именно так, хотя потом говорили, будто в крыле естии мертвыми нашли обеих женщин.

Большего мне знать и не требовалось.

Глава 8

Глава 8

Как птица долго не может в клетке,

Так и без свободы любовь умирает

— Аста Бендант, вы должны подписать бумаги, — процедил галеций Астер Лугстар, разместив на столе передо мной документы.

— Для начала я должна с ними ознакомиться, — мягко улыбнулась я, наслаждаясь плохим настроением мужчины.

Ох, как же сильно он бесился! За два часа допроса, а допрос проходил в несколько этапов, отец Ионтина трижды пытался поймать нас с галецием Вантерфулом на вранье, но на вопросы, которые мужчина то и дело перефразировал, мы каждый раз отвечали одинаково.

В ту самую злополучную ночь, когда подожгли дом галеция Фалдруда, мы с женихом были вместе в его столичном доме и скромно, а самое главное, тайно отмечали заключение помолвки. Слуги были отпущены на выходной, нам прислуживал только дворецкий, который, к сожалению, не имеет возможности говорить ввиду своего неживого состояния, так что подтвердить эту информацию можем только мы сами.

— Вы же верите слову аристоката, не так ли, галеций Лугстар? — не удержалась я от замечания.

Высшее общество давно обезопасило себя от законников. Например, преступления, совершенные обычными людьми, расследовали жандармы, в то время как аристократией занималось управление по особо важным делам. В то же время осудить обычного человека можно было лишь по косвенным уликам, чего, естественно, было мало для того, чтобы даже временно задержать аристократа.

В нашем случае требовались прямые и неоспоримые доказательства вины, которых у отца Ионтина, естественно, не было и быть не могло.

— Благодарю, — выплюнул галеций Лугстар, забирая подписанные мною бумаги. — Галеций Браушт просил вас зайти к нему в кабинет для разъяснения ваших дальнейших действий.

— Когда придут результаты оттиска магии? — спросил Истол, освобождая кресло.

Протянув мне раскрытую ладонь, он терпеливо ждал, пока я вложу в нее свои пальцы, но у меня были другие планы на ближайшие несколько минут.

— Возможно, через неделю, — с недовольством ответил отец Ио. — Вам сообщат о результатах наложения.

— Любовь моя… — поторопил меня Истол.

— Я подожду тебя здесь, — произнесла я, стараясь взглядом показать, что не сошла с ума. — Пока ты будешь разговаривать с галецием Брауштом, я буду здесь.

Куратор смотрел на меня крайне неодобрительно, но покинуть кабинет Лугстара-старшего ему все же пришлось. Просто промедление могло показаться подозрительным. Я же осталась сидеть в кресле. Через стол от меня в немом непонимании замер отец Ионтина.

Боялась ли я этого мужчину?

Определенно да, учитывая его возможности, но показывать страх было ни в коем случае нельзя. Если дам слабину, из этого кабинета просто не выйду — это я понимала отлично, как и то, каких целей собираюсь добиться своим поведением.