Огонь в твоих глазах. Обещание

«Ладно, на разговоры ещё будет время».

Покрутившись немного, она улыбнулась в темноту и решилась:

– Крэг? – позвала шёпотом. – Спишь?

– М-м?

– А я тебе, и правда, понравилась бы со щетиной?

Последовала короткая пауза, а затем предельно серьёзный ответ:

– Правда. Даже лысая, – он ещё немного помолчал и добавил, зевая: – Даже горбатая.

Ещё через мгновение оба прыснули.

– Да тише вы! Дайте поспать, наконец! – Проворчал Нааррон. – Первая ночь, когда никто над ухом не воет, а вы тут все портите.

– И правда, не воет. Даже странно… – Пробормотал, засыпая, Защитник.

Кира так и уснула с улыбкой на губах.

Она снова забыла принять Матрёнино зелье и увидела сон. В нём странно переплелись три образа: Микор, со смехом отправляющий её сеять репу. Пасита, с презрительным выражением лица ругающий её косички, а потом умоляющий о прощении. И Крэг, который бросил в них охапку дров, заставив раствориться в дымке, а затем обернулся и проникновенно сказал: «Даже горбатая!» Его золотистые глаза совсем пожелтели, превращаясь в волчьи. Вокруг стало стремительно темнеть, и вот уже перед ней вместо Защитника сидит крупный зверь. Волк поднял голову к усыпанному звёздами небу и протяжно завыл.

Стая! – Кира подскочила на постели.

Глава 27

1.

Харила застыл посреди горницы, обхватив голову руками. Закружился, издав не то рык, не то вой отчаянья.

– Где! Где, сартог меня дери, эта книга?

Он сходил с ума, наверное, уж в сотый раз простукивая половицы. Каждую подковырнул ножом, нажал, попробовал сдвинуть в сторону. Стены, потолок, притолоку, лавки, стол, постель тин Хорвейга – он проверил всё. Книги нигде не было. Харила даже пошарил в печи, хотя это было глупо, учитывая, что он собственноручно растапливал её каждое утро.

– Думай тин Шноббер! Думай!

«Пасита может быстро её достать и спрятать, значит, на деле ничего сложного», – он снова лихорадочно обвёл комнату взглядом, но никаких новых идей в голову так и не пришло.

– Прав Мордан. Я тупица.

Вспомнив о брате, Харила испытал новую волну разочарования. Кузен ни разу не написал с тех пор как уехал: «Обиделся? Наверное, дядя и правда заслал его в Болотное поместье. Но это тоже не повод для молчания! Написать можно было и оттуда ».

Мысли, сделав круг, плавно вернулись к первоисточнику его бед. Нариша стала терять интерес. Не улыбалась, почти не ласкалась, как прежде. Уворачивалась от его поцелуев и надувала шаловливые губки, едва позволяя чмокнуть. Казалось, с наступлением зимы замёрзли и её чувства. На последнем свидании, кутаясь в богато украшенную соболем шубку, она назначила день и час новой встречи. Сказала, чтобы смел явиться только с книгой, или не приходил вовсе…

«Неужели ублюдок забрал книгу с собой? Но ведь был в стельку пьян накануне. Да и с момента, как ушла Глафира, я не спускал с него глаз. Проснулся тин Хорвейг тоже при мне. Как раз, когда я растапливал печку. Молча оделся. Буркнул с порога, что вернётся завтра к обеду и все…»

Мысль, что у него в запасе почти не осталось времени приводила в отчаянье. Заревев как раненый бык, Харила смел с полки книги, которые Пасита накупил для Киры.

– К сартогам эту дыру! Тин Хорвейга! Мордана! Всех капризных баб вместе взятых!

Дверь хлопнула, и тин Шноббер резко обернулся.

– Не это ищешь? – На пороге стояла Глафира. Она протянула ему сумку.

Это была та самая сумка, в которой Защитник возил книгу с собой. Не веря в происходящее, тин Шноббер вырвал её из рук девушки. Заглянул внутрь: «Она, родимая! О боги!»

Перекинув лямку через голову, он выскочил в сени, где лежала собранная загодя котомка с вещами – возвращаться Харила не собирался: «С меня довольно! – а в сердце поселилась радость: – Нариша будет моей! Теперь ей не отвертеться».

Предвкушая, как заберёт любимую с собой, у выхода тин Шноббер все же обернулся:

– Спасибо!

Глафира криво усмехнулась и ничего не сказала.

2.

– Стая!

Сотни глоток огласили окрестности воем. Крэг подскочил как ужаленный.

– Боги! И часто тут такое?

– Бывает, но так близко в последние годы не подходили, – Кира торопливо натянула куртку, и принялась прилаживать ножны.

– Куда ты?

– Нужно срочно в деревню.

– Что происходит? – Всклокоченный Нааррон проснулся последним, адепта сильно вымотала дорога.

– Стая близко, – бросила Кира с порога.

– Мы с тобой! – Крэг принялся натягивать штаны. В отличие от остальных, на ночь он разделся. Кира поспешно отвернулась:

– Поспешите, я пока оседлаю лошадей.

– Ветер… Он у меня с норовом.

– Не беспокойся, мы уже подружились.

3.

Всхрапывая и теряя клочья пены, лошади проскакали через деревню и вылетели на площадь.

Повсюду царила суматоха. Раздавались крики. Кто-то кого-то звал. Кто-то ревел в голос. Кто-то истово молился. Кто-то спешно запирал ставни и двери. Кира осознала – люди не готовы. Столько лет Стая обходила их деревню стороной…

Среди общего гвалта выделялся крик Опорафия:

– Защитник Пасита! Где Защитник?

– Опорафий, тин Хорвейг вернулся? – Кира придержала гарцующую на месте Полночь.

– Сами ищем, и тин Шноббер куда-то запропастился… – Староста лишь развёл руками, в его поблёкших глазах отразилась безысходность.