Огонь в твоих глазах. Обещание

– Как думаешь сколько мне?

– Девяносто? – Нааррон покраснел, осознав, что ляпнул непристойность.

– Сорок четыре, дурашка. Девчонкам – и того меньше. Самой младшей – всего двадцать. Год-два у Излома, и тело превращается в рухлядь. Я провела в храме уже почти десять. Мне недолго осталось…

– А я?.. Я теперь тоже умру? – Нааррон побледнел.

– Все когда-то умирают, ты не исключение. Но не бойся, – улыбнулась старуха. – Твоя сила Хранителя хорошо тебя защищает от влияния Излома, да и пробыл ты здесь всего ничего. Ты услышал ответы? Возвращайся и поторопись, вы должны раньше Стаи оказаться в Золотых Орешках.

– Раньше Стаи?

Жрица вдруг потеряла к нему интерес и зашаркала прочь, волоча метлу ослабевшими руками. Нааррон понял, что на этом разговор окончен.

3.

К поваленным соснам адепт вышел спустя два дня. Уже смеркалось. Снова повалил снег, и большие резные снежинки плавно опускались на конскую гриву.

– Долго же ты дружище! – Крэг появился из-за деревьев, неожиданно.

– Заплутал. Не сразу нашёл тропу, по которой мы шли.

– Как ночёвка?

– Замёрз и проголодался. Ты же знаешь, охотник из меня никудышный, – улыбнулся Нааррон, обнимая Защитника.

– Ты был прав, заучка. Как только я вошёл в лес, стало легче. Похоже, я обязан тебе жизнью. Идём скорее ужинать. Я подстрелил и зажарил зайца. Жёсткий зараза, но лучше, чем ничего.

– Крэг… – Нааррон, положил руку на плечо, останавливая друга. – Мой отец… Защитник Каррон. Он погиб, потому что был здесь.

– Что ты говоришь? – Крэг побледнел. – Я… тоже теперь умру?

– Нет! Провидица сказала, тебе нечего бояться. Отец был немолод, к тому же его потенциал… Он был поистине огромен, по сравнению с другими. Это сыграло против него. Излом присосался к его силе, как к антикварному вину, а Каррон проделал путь до храма и обратно, да ещё и переночевал в нём ночь. – это Нааррон выяснил, расспросив провожавшую его жрицу.

– Ужас! – Защитника передёрнуло. – Спасибо, что уговорил меня вернуться. Тебе удалось выполнить поручение?

– Нет. У них больше нет Книги Излома.

– О чём ты?

Нааррон махнул рукой.

– Думаю, теперь ни к чему все эти тайны. Я должен был убедиться, что Книга Излома существует и привезти её в Орден. Старинная инкунабула содержит утраченные ныне знания Ордена. Когда-то её нарочно упрятали сюда, но теперь она вдруг понадобилась деду.

– Но почему сюда? Ведь библиотека есть и у вас – в Южной башне.

– Наверное, здесь надёжней. Не каждый Защитник сможет вернуться, да и тот будет обречён. А простого человека сюда палкой не загонишь, – адепт усмехнулся. – К тому же надо знать, что искать.

– Так, мы возвращаемся в Орден?

– Нет. Мы идём в Золотые Орешки. Книгу забрал отец, значит она где-то в его доме.

4.

Кира вернулась в пустую избу и теперь не знала, куда себя деть. Утром привычно отправилась на тренировку, наплевав на увещевания Матрёны: «Пасита странный в последнее время. Ну как рассердится, мало ли чего от него ждать?» – она потёрла зажившие рёбра.

На крыльцо дома Защитника поднималась с колотящимся сердцем. Но к радости и облегчению, того дома не оказалось, о чём поведал, на удивление, приветливый Харила. Оказалось, тин Хорвейг ещё рано утром отбыл по делам в Птичий Терем и обещал вернуться только завтра к обеду.

И вот охотница впервые за долгое время оказалась предоставленной сама себе. Анасташа ещё не вернулась, и Кира почти решилась наведаться за ней в Вороньи Гнёзда. Дороги правда не знала, но так это не беда. Можно выспросить у соседей. Остановили только мысли о погоде: «Если завьюжит, не смогу вовремя вернуться. А ну как Пасита решит, что сбежала? Нет. Лучше остаться дома».

Тут посетила другая идея:

– Давненько я не охотилась, – на лице Киры сама собой расплылась улыбка.

Остаток дня Кира посвятила домашним делам, коих немало накопилось. Хорошо хоть за козой и коровой приглядывали Лютобор с Ламитой, а новым псом они с матерью так и не обзавелись.

Уже спускались сумерки, когда она подъехала к заснеженной охотничьей заимке. В глаза бросились расчищенные тропинки и поднимающийся из трубы дымок. В загоне переминались с ноги на ногу кони. Спешившись, Кира привязала Полночь в сторонке и крадучись направилась туда. Надо было взглянуть на лошадей: «Своих опознаю, а коли чужие – нужно осторожно выяснит, кто это здесь обосновался без спроса. Хорошо, если избушка служит приютом для добрых людей, а ежели нет – то им здесь не место. Не хватало, чтобы кто из деревенских, ни о чём не подозревая, напоролся на разбойничий клинок».

Подобравшись к лошадям, Кира невольно прыснула.

– За что тебя так? – Прошептала, погладив бархатные губы статного коня очень странной масти.

Обрезанные по самое некуда грива и хвост едва отрастали, являя первозданную черноту у корней. Остальная шкура была покрыта пятнами, происхождение которых не могло быть естественным. Вторая лошадка оказалась вполне обыкновенной.

«Может, конокрады? – предположила охотница. – Увели жеребца, да замаскировали, как смогли. По весне на ярмарку сведут в тот же Птичий Терем?» – Кира понятия не имела о том, как действуют конокрады. В Орешках лошадей на её веку никто не крал.