Огонь в твоих глазах. Трилогия

Все будут петь, веселиться, играть и танцевать. Есть вволю без запретов, брызгаться водой – непременное условие: только той, что смог унести в руках. Не умолкнет смех до самой темноты. А как взойдёт первая звезда, девушки поснимают с головы венки и пустят по воде, распустят косы да затянут печальную песню в честь Киаланы-девы. Навстречу со стороны выйдут парни в простых белёных рубахах с красными кушаками. Ответят хором, славя мужа её Керуна. Как только дело дойдёт до слов про быстрого ястреба, что ухватит белую горлицу, девушки ринутся врассыпную в лес. Парни допоют куплет, ещё немного похрабрятся, подзадоривая друг друга и, давая девчонкам фору, а затем бросятся следом, снимая кушаки на ходу. Если и поймают кого – не страшно. Выкуп – всего лишь поцелуй, но и отказать в нём не можно. Если же двоим Киалана голову вскружит, значит так тому и быть. В ночь Киаланы это можно, а после праздника вот она – готовая пара. Никто не осерчает, даже самые суровые родители будут вынуждены смириться. С богами не спорят.

Из всех правил бывают исключения. Кира пойманной была только раз, но отпор ей дважды давать приходилось. Да и попалась-то по глупости. Ей можно было хоть и на месте стоять, свои просто мимо пробежали бы. Вот и привыкла, что никому тут, кроме Микора, не нужна. Ага, да кто бы супротив него-то её поцеловать решился? Вот и шла не спеша, улыбалась своим мыслям и мечтала, как завтра будут с Микором тренироваться, и она ему отомстит за поражение. Тут-то этот заезжий и подоспел. Кажется, дядьки Иссопия племянник. Ладно бы просто поцелуй стребовал, так ведь нет! Он из Птичьего Терема приехал, вот и решил, что раз городской, то можно вот так сходу руки распустить. Да и не била-то его она сильно. Так. Бросила наземь, а он осерчал, и сам уже в драку полез. Пришлось дать отпор, не терпеть же? Второй раз получилось похоже, но там ещё и Микор подоспел, так самой, вообще, ничего делать не пришлось.

Кира задумчиво рассматривала своё отражение в небольшом настольном зеркальце на подставке – дорогая безделушка в серебряной оправе, которую когда-то подарил её матери Каррон. Синяк уже почти сошёл, хотя ещё давеча пугал чернотой. Хорошие у Матрёны мази, да примочки. Завтра, похоже, совсем не останется и следа. Рёбра тоже больше не болели, а под волосами остался лишь маленький розовый шрамик. Вопреки опасениям рана оказалась пустяковой – кожу о камень едва рассадила. Пасита, хвала Киалане, её больше не звал. Не обманул Мордан, но все же дурное предчувствие не покинуло. Подумалось: «Это еще не конец».

Вошла Анасташа, принесла новый, расшитый летними цветами по подолу, сарафан.

– Вот, завтра наденешь.

– Спасибо мама. Красотища какая! – Кира принялась разглядывать рисунок.

– Самой бы пора уже сарафаны расшивать, – привычно пожурила Ташка дочь, прекрасно зная, что это бесполезно.

– У меня так красиво никогда не выйдет! – Кира обняла мать.

– Дай-ка посмотрю, – Анасташа повернула дочку к свету, погладила осторожно щеку. – Почти и не видно уже. Даже удивительно! Вчера я была уверена, что шрам останется.

Скрипнула калитка, и тут же раздался лай.

– Принесла кого-то неладная! – Анасташа с тревогой выглянула в окно.

– Тёть Таш, – крикнул соседский мальчишка, – там это… Киру зовут.

– Кто зовёт?

Мать с дочерью уже вышли на крыльцо.

– Защитник Пасита требует к себе.

5.

Кира пошла пешком. Если вдруг придётся куда-то ехать, то будет время подумать, пока сходит за лошадью. Было жарко, и она не стала надевать охотничий наряд. Да и вроде как тин Хорвейг слово дал, хотя грызли её некоторые сомнения на сей счёт…

Показался дом Защитника. Сам хозяин уже стоял на крыльце и радостно улыбался, завидя её.

– Здрав буде, господин Защитник, – поклонилась Кира.

Это один на один, можно себе позволить бунт, а на людях, лучше Паситу не гневить.

– Кирра! – Похоже, он чуть не назвал её полным именем, но вовремя остановился.

– Мне не сказали, надо ли быть верхом… – Развела руками охотница, как бы извиняясь за свой непривычный вид.

– Хм. А сарафан тебе к лицу, – мужчина некоторое время рассматривал её. – Я просто позвал тебя пообедать. Проходи.

Кира непроизвольно сглотнула. Помнила, чем закончился прошлый ужин.

– Я сыта, господин Защитник, благодарю.

– Так, о чём мы договорились? – Голос Паситы прозвучал с мягким укором.

– Помню, – ответила Кира с горькой усмешкой.

– Тогда вперёд, – он указал рукой куда-то на задний двор.

Позади дома под раскидистой яблоней в тени уже ожидал накрытый стол.