Огонь в твоих глазах. Выбор

— Это ваши испытания, — охотно отозвался Хранитель Мередикт. — Махаррон, как Настоятель Ордена, может рассудить как угодно. Странно другое. Вместо того чтобы подыграть внучке, он только усложняет ей жизнь.

— Кто это? — тут уже и Каталан заволновался.

— Если б не татуировка, я бы решил, что кто-то из Защитников в ранге, — нервно погладил козлиную бородку Мередикт. А так… я бы осмелился предположить, что это ассасин. Навскидку асс-хо-хепт.

— Скажи еще, Хепт-тан, и я решу, что старикан окончательно двинулся. Хотя, если действительно так… — Каталан многозначительно хохотнул, не продолжая вслух мысль.

* * *

Пришелец как-то незаметно ускорился, размазываясь в пространстве. В момент достиг ограждения, разделяющего зрительские трибуны и песок арены. Кира, несмотря на боевой транс, едва успевала его отследить. Пришелец приковал все взоры, и она не стала исключением. Не веря, что это действительно новый противник, охотница просто стояла и смотрела, как мощная и неимоверно ловкая фигура, одним рывком перемахнула через перегородку. Едва коснувшись босыми ступнями песка, не теряя ни мгновения, нанесла удар.

Кира не поняла, как опрокинулась на спину, еле успев прикрыться «Звездным щитом».

«Морозный тут вряд ли поможет. Хоть бы купол работал исправно…»

Новый противник был совсем иного уровня, к тому же вызывал безотчетный страх, словно и не испытания это были вовсе.

«Кто он? Кто-то из Защитников? Или…»

Додумать не позволили. Пришлось делать все, на что способна, отражая удары, которые посыпались, как горох из дырявого мешка. Отбросив сомнения, охотница использовала самые мощные из известных приемов. «Огненные цветы», «Еловые ветви» и прочая ерунда, похоже, годилась только для сражений с курсантами.

«С ним, поди, и тин Хорвейгу не совладать!»

Кира, не жалея силы, заливала арену огнем, превращая «Дыхание ракшаса» в «Драконье пламя». По наитию развивая известные приемы в те, о которых только слыхала. От стремительных ударов «Молота звезд» задрожали трибуны, плескал в стороны расплавленный песок тут же превращаясь в хрустящее крошево. Некогда было рассматривать лицо деда на предмет довольства. Едва хватало мастерства и скорости то и дело вскидывать «Звездный щит».

Противник быстро сменил тактику, навязывая ближний бой. Он явно превосходил в мастерстве. Среди знакомых попадалось много новых неожиданных приемов, и каждый подкреплялся чистой силой. Киррана старалась, как могла, но чувствовала, что проигрывает. Словно в насмешку, ей не позволяли разорвать дистанцию. Подпустив соперника слишком близко, вскрикнула от резкой боли в запястье. Неловко грохнулась, не успев сгруппироваться.

«Я для него, что котенок, заигравшийся с клубком! Рано или поздно схватит за шкирку и выбросит за порог».

Несмотря ни на что, противник вместе со страхом невольно вызывал восхищение. Было и еще что-то, исподволь завладевающее телом и мыслями. Бой продолжался ровно до тех пор, пока ее не уронили снова. Не успела Кира выплюнуть песок, как ее рывком подняли с земли, и скрутил обездвижив. А затем что-то произошло.

Охотница перестала ощущать собственную силу. Это было жутко. Словно кто-то задул свечу в темной комнате. Она замерла, застыла не сопротивляясь. Сдавшись. И как только это произошло вдруг почувствовала тепло, исходящее от победителя. Оно было иным, чем-то — в начале боя. Приятно зашевелились волоски на теле. Потрясенная, Защитница осознала, что словно заключена в объятья.

Рука, сплошь покрытая завитками татуировки, придавила грудь, сжавшись на запястье неловко вывернутой за спину ее собственной левой руки. Но даже этот необычный прием, грозящий болью, стоит только дернутся, не смог избавить от мысли, что крепкое мужское тело слишком близко. Слишком плотно прижимается сзади. Слишком сильно она его чувствует. И слишком настолько, что охотница невольно зарделась. А еще через миг не сумела сдержать тихий стон, когда дар неожиданно вернулся. Это подействовало словно глоток родниковой воды, среди знойного дня. Ее пленитель тоже вздрогнул.

— Прости, — тихо произнес куда-то в шею знакомый голос. — Я должен был это сделать. В тебе слишком много чужой силы.

Ноги подкосились, когда дыхание Райхо сквозь маску опалило шею. Кира едва не подпрыгнула, ломая себе запястье, почувствовав на том же месте его губы. Хорошо, что украшенная татуировкой рука прижала крепче.

Прижала и отпустила, оставив неожиданное сожаление и растерянность. Райхо отодвинулся и, поклонившись Настоятелю, направился к нишам, ведущим с арены прочь. Но, прежде чем уйти, так посмотрел!

«Что теплым медом окатил с ног до головы…»

Его глаза улыбались, когда он подмигнул. Кира моментально простила ему поражение, ноющую руку и поцелуй, которого казалось так мало.