Огонь внутри

— Он… обнюхивает нас?! — шепотом удивилась Карла. Или Эйприл. Из-за шока и страха я не смогла различить их.

Не нас, вдруг поняла я. Меня.

Взгляд дракона остановился на моем лице, и тут же он, высоко вскинув морду, заревел. Казалось, все деревья содрогнулись от этого рева, почти заставившего мое сердце остановиться.

Позади вскрикнула Черити, и практически одновременно с этим криком ящер шагнул вперед, закрыв своими перепончатыми крыльями все небо. Я испуганно сжалась и зажмурила глаза.

Мир дернулся, талию что-то жестко сдавило, но не сразу поняла, что именно. И лишь когда ветер заиграл в распущенных волосах, с силой ударил в лицо, решилась открыть глаза.

Озеро и три кричащие фигуры сестер медленно отдалялись. Волосы грубо швырнуло мне в лицо, сквозь них стремительно сменяющиеся деревья и поля казались сюрреалистичными.

Дракон, который передними лапами жестко, но не нанеся повреждений сдавил меня, еще раз заревел и понесся по воздуху.

От осознания нелепости ситуации я впервые в жизни потеряла сознание.

2

Троада, столица Каринтии

Каролина Карион изволила злиться, как выразились бы её придворные. Злились леди обычно очень сдержанно и мило: чуть покрасневшие милые щечки, сурово поджатые губы, надменное молчание. Но сама Каролина не согласна была с таким определением.

Она не злилась, она была в бешенстве.

А бешенство предполагало иные особенности: сузившиеся глаза, часто играющие желваки на щеках. Вместо молчания Каролина орала на каждого, кто попадался на её пути — секретарь, придворная дама, не вовремя отошедший с пути гвардеец. Так она раньше, еще до становления королевой, кричала на пиратов, бывших в её подчинении.

Гвардейцы, стоявшие у высоких резных дверей, ведущих в зал советов, поспешно распахнули их, впуская Каролину. Её шаги гулко раздавались в огромном зале, пока она шла в вдоль длинного стола к своему месту.

Сев на стул, Каролина обвела злым взглядом собравшихся и потребовала:

— Кто-нибудь может объяснить мне, что произошло?!

Остальные члены совета тревожно молчали, дожидаясь, пока королева успокоится. Так моряки пережидают бурю в океане, после которой обязательно наступит полный штиль.

Это сравнение заставило Каролину криво усмехнуться: из-за способности вызывать гром и молнии её называли Штормовой королевой, и как никогда это прозвище ей подходило.

— Мало того, что вы каким-то волшебным образом допустили, что неизвестный дракон пролетел половину Каринтии и вы не заметили данного обстоятельства, так еще и позволили ему украсть княжну Вианор! Не крестьянку, черт бы вас всех поимел, а дочь министра образования!

Каролина уже не кричала, но повышенный голос эхом отдавался в зале. Чуткое воображение показало дрожащие стекла, но это, безусловно, лишь игра сознания — магия была под контролем, хотя если бы Каролина хотела, то легко бы вышибла стекла легким усилием воли.

Терпение…

Глубоко вдохнув, Каролина медленно выдохнула и вкрадчиво проговорила:

— Для начала объясните, что произошло? Кто это был?

Клянусь богами, — думала Каролина, — Если они сейчас скажут, что это был дракон, то всех отстраню от своих обязанностей.

Осторожно кашлянув, начальник разведки привлек внимание королевы.

— Я слушаю, Гамильтон, — резко кивнула Каролина.

— Согласно сведениям пограничных стражников, на территорию Каринтии вторгся не один, а два дракона. Одного из них, с красным окрасом, гвардейцам распознать не удалось. А вот второй оказался знаком: согласно показаниям, этот дракон был похож на их вождя.

Каролина немного успокоила бушующий внутри гнев. Если это действительно Авенир, предводитель всех драконов, то вскоре он наверняка даст пояснения и принесет свои извинения. Они на одной стороне участвовали в войне год назад, и тогда Авенир показался вполне адекватным и уравновешенным мужчиной.

— Вождь драконов присылал какие-нибудь известия? — спросила я уже спокойнее.

Лорд Отен, министр иностранных дел, покачал головой и тут же предложил:

— Мы можем сами потребовать объяснений от драконов. Написать письмо, Ваше Величество?

Каролина посмотрела на лорда Вианора, совсем недавно ставшего министром образования. За сутки он, казалось, постарел лет на десять и осунулся. Бледность лица лишь ярче показывала лихорадочный блеск страха за дочь.

Каролина тоже сходила бы с ума, если бы кого-то из её семьи похитили, но несколько иначе: не оставила камня на камне, пока сестру, мать или племянника не вернут обратно. Наверное, хорошо, что Гидеон Вианор не обладал магией.

— Подождите еще день, — велела Каролина, сжимая искусно вырезанный из дерева подлокотник. — Авенир не может просто сделать вид, что ничего не случилось. Он придет.

Собрание закончилось. Пока знатные лорды и леди со скрипом отодвигали стулья и, кланяясь, покидали зал советов, Каролина неотрывно смотрела на застывшего на своем месте Вианора. Он, казалось, и не заметил, что все уже ушли.

Что-то внутри противно сжалось, как будто желудок вот-вот вытолкнет еду обратно. Так всегда случалось, когда Каролина испытывала чувство вины.