Огонь, водка и медные... трупы

— Значит, так, ребятки, — Безногий бодро улыбнулся. Мурлышки, как одна, оскалились в ответ. — Кхм… Значит, так… Раз вы все тут собрались, значит, мне верите, так?

Звери закивали.

— Отлично. Хозяином я себя объявлять не буду. Мне такое хозяйство ни к чему. Поступим проще. Я теперь ваш друг, товарищ и почти что брат. Старший. Будете меня слушаться — все у нас получится! Вместе мы сбросим ярмо рабства с ваших загривков! Мы освободим вас от злюхинского ига позорного угнетения! Я помогу вам, но и вы должны мне помочь. Такая вот моя братская потреба!

Зигфрид в жизни не толкал речей с броневичков, но когда-то читал, как это делали другие. Мурлышки дружно заурчали, и капитан воспринял это как знак одобрения.

— Очень скоро с небес, — он ткнул пальцем в небо, — спустятся нехорошие дядьки с иглометами. Вряд ли они станут вас убивать, но наверняка парализуют специальными иголками, чтобы спрятать от инспекции и журналистов, а затем продолжить свое черное дело эксплуатации! Вам это надо?

Мурлышки дружно зарычали.

— Вот и я говорю — на фиг такое счастье! А потому давайте сделаем так, чтобы ни один из плохих дядек нас даже не заметил…

* * *

…Охотники Службы Безопасности Компании «Зис» были людьми суровыми и опытными. О том, как выследить, загнать, поймать, подстрелить, оглушить, связать, освежевать и сделать все, что только возможно с любым, даже самым экзотическим зверем, они знали в подробностях. Это, конечно, являлось предметом их гордости, но только в нерабочее время. На охоте они были собранными и сосредоточенными, без единой капли небрежности или самоуверенности. Они были профессионалами. И все же это не уберегло их от нелепых и необъяснимых случайностей.

Сначала кто-то из них запнулся. Ну, запнулся и запнулся. С кем не бывает? Однако кому удается запнуться так, чтобы сломать лодыжку? Причем запнуться непонятно обо что. На месте происшествия не торчало ни корней, ни валунов. Потом кто-то остался без штанов. Кольчужные портки на кожаной подкладке вдруг лопнули по боковым швам и оставили владельца в одних кружевных трусах. Это был, конечно, не перелом лодыжки, но продолжать охоту в таком виде было нелепо, да к тому же донимали москиты. После третьего случая, когда один из охотников обнаружил, что висевшее на плече ружье непонятно как лишилось ствола, цепь воинов «Зис» заметно дрогнула и притормозила. При ближайшем рассмотрении выяснилось, что огрызок ствола является таковым и в прямом, и в переносном смысле. На металле виднелись отчетливые отметины зубов. Хищники, запросто перегрызающие оружейную сталь, были охотникам в новинку.

Дальше все покатилось, как снежный ком. Кто-то исчез, кто-то провалился в яму и выбрался оттуда совершенно голым и безоружным, еще один сам не понял, как очутился на верхушке дерева, у двоих какая-то неуловимая черная тень отняла оружие, а затем вернула его в виде двух тщательно пережеванных комков металла и пластмассы. Последней каплей стал выстрел шедшего далеко впереди лидера группы. Он пальнул навскидку по размытой черной тени, но игла с транквилизатором почему-то отскочила обратно, и стрелок свалился под кустик. Это было уже совсем вне понимания охотников, и они, подхватив храпящего предводителя, отступили к своим кораблям…

* * *

…— Разбомбить! Залить напалмом и поджечь! — Яков Злюхин был вне себя от злости.

— Если напалмом, то оно само… того… сгорит, — возразил начальник Службы Безопасности.

— Все равно — поджечь! — неистовствовал Злюхин. — Эти твари забыли, кто их хозяин! Забыли, кто возродил их гнусный вид! Только не на того напали! Я их сотворил, я их и уничтожу! А потом сотворю заново, но другими, более преданными и благодарными!

— Нельзя бомбить, — снова возразил службист. — Это же территория Федерации. У нас она в аренде. Военные и так носами крутят. Недовольны. А тут еще и бомбежка… Войну с Федерацией нам не выиграть.

— С военными я договорюсь! — убежденно заявил Злюхин.

— А ФОТ?

— Что — вот?

— Не вот, а ФОТ — Федеральное Общественное Телевидение, — пояснил начальник СБ. — Их интерактивные камеры уже над Релаксией. Нельзя бомбить в присутствии журналистов.

— ФОТ! — Злюхин презрительно брызнул слюной, но слегка обмяк. Контрольный пакет акций общественного телеканала принадлежал Эрнесту Экину, главному и непримиримому конкуренту Злюхина. Договориться с Экиным шансов было мало. — Я не могу потерять Релаксию! Столько денег!

— Возможно, лучше потерять немного на Релаксии, чем рисковать всей компанией, — заметил службист.

— Немного?! — Злюхин схватился за сердце и рухнул в кресло. — Немного?! Четверть всех моих капиталов! А сколько придется выложить на взятки, чтобы замять эту историю, ты представляешь?!

— Яков Дормидонтович, к вам следователи из Генеральной прокуратуры, — испуганным голосом сообщила по интеркому секретарша.

— Началось, — скрипнул зубами начальник СБ. — Теперь конкуренты навалятся — не скинешь… И Экин, и Порфирин, и Кисляков… Все рычаги задействуют.