ОГПУ-НКГБ в борьбе со спецслужбами Японии

Для подбора повода вторжения японских войск в Маньчжурии вновь были использованы возможности разведывательных служб. Таким поводом послужило следующее. 18 сентября 1931 г. японская агентура произвела диверсию на Южно-Маньчжурской железной дороге недалеко от Мукдена. После этой акции японцы оккупировали южную часть Маньчжурии. В течение последующих трех месяцев при попустительстве крупных империалистических держав Маньчжурия полностью оказалась в руках японских агрессоров.

Закрепившись в Маньчжурии, японцы стали проводить активную деятельность, направленную на развязывание войны против Советского Союза. В докладе военного атташе Японии в Москве Кавабы, направленном в июле 1932 г. в Генеральный штаб, предпагалось усилить подготовку войны против Советского Союза, исходя из ее неизбежности. Отвечая Кавабе, начальник 5-го (русского) отдела 2-го (разведывательного) управления Генштаба Касахара, телеграфирован в Москву о завершении этой подготовки, указывая на то, что в целях укрепления Маньчжурии война против России просто необходима для Японии.

В декабре 1933 г. военный министр Араки (ранее работавший в разведывательных органах Генштаба) на одном из совещаний руководящих деятелей страны заявил, что в проведении своей государственной политики Япония неизбежно должна столкнуться с Советским Союзом. В связи с этим Японии необходимо военным путем овладеть территориями Приморья, Забайкалья и Сибири.

С момента захвата Манчжурии начинается усиленное и планомерное развертывание работы японских разведывательных органов на СССР, проводимой различными ведомствами, в особенности военными. Основное внимание японцев было сосредоточено на работе по установлению разведки и организации диверсионных ячеек в частях и районах расположения ОКДВА. Однако наряду с этим предпринимаются меры к переброске из Манчжурии агентуры и в тыловые округа СССР и к развитию разведывательной работы своих представителей в сопредельных с Союзом странах и в самом Союзе (военные атташе, стажеры и т. д.).

В начале тридцатых годов организационно структура японской разведки выглядела следующим образом:

Центральное руководство военной разведкой. Военная разведка была сосредоточена во 2-м отделении Генштаба. В его составе имелась специальная советская секция. Основным органом японской разведи на СССР, являлась военная миссия в Харбине, значительно укрепленная после оккупации Манчжурии. Ей оперативно были подчинены все военные миссии и резидентуры, расположенные вдоль советско-маньчжурской границы. Они располагались на ст. Манчжурия, на Сахалине, Пограничной, Лунщица, Хайларе и др.

Советской секции в отношении работы на Союз также подчинялись: военный атташе в Москве и подчиненные ему официально тайные резиденты в СССР (помощник атташе, секретарь, военные стажеры в Красной армии); военный атташе в Польше, лимитрофах, Турции, Германии, которые согласно распределения сфер агентурно-разведывательной деятельности, вели работу на СССР. А также чины Генерального штаба и военного министерства, командируемые со специальными заданиями в западные государства и останавливающиеся проездам в СССР. Чины Генштаба, назначенные в консульства на территории СССР на фиктивные должности секретарей-практикантов для ведения агентурной работы. Разведывательные отделы штабов дивизий, бригад и отдельных отрядов, оперирующих на Западной и Восточной линиях КВЖД (опорные пункты: Цицикар, Харбин, Хайл ин).

Наряду со 2-м Отделом Генштаба, разведку по специальным отраслям военной техники проводило Главное военнотехническое управление и Управление Военно-воздушных сил Японии. Эти ведомства вели работу на СССР через военных атташе в Москве и лимитрофах и через специальных резидентов в западных государствах (собиравших, главным образом, сведения о военных заказах СССР).

В то время прорабатывался вопрос о посылке в СССР (официально или неофициально) военных резидентов специально для изучения вопросов, связанных с техническим вооружением Красной армии.

Общее руководство зарубежной разведкой по линии морского ведомства осуществлялось третьим сектором Морского главного штаба, которое шло по двум основным линиям: первое на Владивостокский район, на Северный Сахалин и второе на Охотское море, как будущие театры операций флота и десантных частей.

Разведывательная работа в этих направлениях проводилась непосредственно военно-морскими базами на Японском море в Майдзуру и Оминато, аппаратом нефтяной концессии на Северном Сахалине (аппарат концессий был составлен из морских резервистов). Эскадрильей истребителей, крейсирующих в Охотском море между гор. Николаевском и Камчаткой. Маршрутной агентурой из состава команд японских пароходов, заходящих в гор. Владивосток, которые регулярно поставляли информацию разведывательному отделу военно-морской базы. А также по линии морского атташе в Москве, который собирал сведения о состоянии военно-морских вооружений в европейской части СССР в контакте с морской разведкой Польши, Финляндии, Латвии и Эстонии.