Ограбь меня нежно

Парень, видимо, уловил мое выражение и произнес, отвечая больше на мысли, чем на сказанные слова:

– Да ты не думай… я не сразу решился. Да и когда решился-то… все еще… сомневался. И день уже назначил и все… а как-то… рука все не поднималась… Кстати, о руках. Не хочешь развязать меня? Вертолет здесь у меня в кустах не спрятан, а бегом я от тебя точно не убегу. Ты вон какая… шустрая.

– Баш на баш. Скажешь, как тебя зовут, – развяжу.

– Андрей, – утомленно вздохнув и как бы делая одолжение, произнес мой собеседник.

Я развязала веревку, и он, потирая онемевшие руки, взял новую сигарету и закурил.

– Так что, не думай, что это все просто для меня было. Уж и срок мой, назначенный, подходил, а все как-то…

– Привычки, видимо, не было, – помогла я.

– Наверное. Потом подумал: нужно водки купить, выпью – легче будет в полузабытьи-то… А выпил – развезло, наоборот, всех любить стал. Но правду говорят: от любви до ненависти – один шаг. Там уж, развезло не развезло, а раз день назначил – пошел. Иду, смотрю – парочка на лавке сидит. Обнимаются. И как-то вспомнилось мне все сразу: и Катя, и отец… и такая ярость напала, – не то что ножом, зубами готов был ему глотку порвать… Глупо… Пришлось ждать, но тут уж настроение мое не менялось. Увидел его, сзади подошел и… он и не пикнул даже. А сделал – ничего не почувствовал. Ни облегчения, ни вины. Пришел домой, спать лег. Я уж и тогда здесь жил… это… знакомого моего дача.

– А когда проснулся? Тоже не чувствовал ничего?

– Ты знаешь – нет. Как будто во сне все было. Может, от водки… Ну, сначала опасался, конечно. Думал, найдут. А потом смотрю – время идет, а конвой все не едет…

– Ну теперь-то рад?

Андрей мрачно взглянул на меня и ничего не ответил.

– В общем, посмотрел, посмотрел я да и подумал… – продолжал он после небольшой паузы, – она, Марина-то эта, и без Романа своего хорошо справлялась. Не успела глаза ему закрыть, как тем же самым занялась. Так же грабила, так же обманывала… Ну и подумал я, что… ну, в общем, гнилое дерево нужно вырывать с корнем. У меня – ничего не осталось. Так пусть же и у них…

Андрей снова замолчал, видимо, успокаиваясь и не желая наговорить лишнего.

– У меня знакомый был, – сделав несколько глубоких затяжек, продолжил он. – Из «прошлой жизни». У него – салон сотовой связи. Работает с одним из операторов. Номер телефона этой Марины я знал… Ну и попросил его… Ведь сотовый телефон, это, считай, готовый «жучок». Все можно о человеке узнать, и с кем говорит, и где сейчас находится…

«Даже прослушивать не обязательно», – мысленно закончила я фразу, начиная понимать, как именно умудрялся Андрей отслеживать все передвижения Марины, и вспоминая свои безрезультатные попытки обнаружить «жучка». Все было перед глазами, за исключением одной маленькой детали, – того, что наш «таинственный незнакомец» имеет доступ к базам сотовых операторов.

Несомненно, такая возможность позволяла Андрею оперативно получать информацию и о сделках, и о клиентах, с которыми Марина разговаривала по своему сотовому, ну и, соответственно, в самый «подходящий» момент – вмешиваться.

Кроме того, получал вполне удовлетворительное объяснение тот факт, что все способы, которыми, помимо сорванных сделок, пытался он «достать» Марину, носили явный отпечаток непрофессионализма и даже какой-то «детскости». По своей «прошлой жизни», как теперь выяснилось, Андрей был неизмеримо далек от подобных вещей и, не имея опыта и профессионального навыка, делал, как говорится, что мог.

– …и, узнавая из разговора, в чем заключалась суть сделки, старался сбить с толку продавца или покупателя, ну и…

– Сделки – ладно, – перебила я. – Но когда ты подкладывал бомбу, когда бросал дымовые шашки, неужели ты не понимал, что все это опасно не для одной Марины? Тебя ведь теперь могут посадить за попытку убийства «двух и более лиц».

– Ну да. Меня – посадить, – сразу помрачнел Андрей и, поднявшись со стула, направился к столику, где стоял чайник. – А ее – охранять как зеницу ока. Сокровище…

– Мне заказали работу, я ее делаю, – отрезала я. – Закажешь ты – буду охранять тебя. Это как у врачей – партийная принадлежность пациента не играет роли. Поэтому…

Но договорить я не успела. Сзади что-то зашуршало, и через секунду моя голова оказалась в пластиковом пакете, который моментально сомкнулся на горле.

Пластик, по-видимому, был очень прочный, поскольку, все попытки разодрать его ногтями ни к чему не привели.

Продолжая перетягивать края, Андрей все туже сжимал удавку, и я почувствовала, что начинаю терять сознание.

Приняв единственно возможное в такой ситуации решение, я, оттолкнувшись ногами, со всей силы ударила спиной в спинку стула, отчего он опрокинулся на Андрея. Тот, не удержав равновесия, упал, но пакет упорно не желал выпускать из рук, так что в результате всех этих перемещений чуть было не оторвал мне голову.

Брыкаясь и наугад нанося удары локтями, я сопротивлялась уже из последних сил, когда удавка вдруг разомкнулась, и, вырвавшись из вакуума, я почувствовала резкий запах бензина, услышала крик и увидела Андрея, охваченного огнем.