Ограниченная территория

Не говоря больше ни слова, я побежала вперёд. Путь до помещения, где я впервые увидела Элину, стоял перед внутренним взором на мысленной карте. Все органы чувств обострились до предела. Красный цвет стен казался пугающе насыщенным, звуки сигнализации, наших шагов и дыхания — подчеркнуто громкими, а запахи медицинских растворов и собственного пота били по обонятельным рецепторам.

— Кать, держи, — обернувшись к шедшему позади Тиму, я увидела, что он протягивает мне настольный штатив с висящей на нём длинной колбой. Протянув свободную руку, он ухватил ещё один похожий с ближайшего стола.

— Спасибо, — поблагодарила я, пытаясь на ходу припомнить, стояло ли здесь это потенциальное оружие раньше, во время моих предыдущих посещений склада. Вроде бы нет… Наверное, Химик принёс сюда штативы не так давно.

Под ультразвуковой визг мы пробежали мимо пустых операционных, реанимационного зала, занавешенных ширмами отдельных палат и оказались в кабинете Филина. Всё здесь было по-прежнему: шкафы с прикреплёнными к дверцам анатомическими изображениями, стол с микроскопом и фотографией Илоны, крутящийся круглый стул с салатовой обивкой возле письменного стола с тремя выключенными компьютерами.

Я подошла к нужному железному шкафу с болтающимся снаружи висячим замком, осмотрела его и поняла — он был заперт. Моё сердце рухнуло.

— Чёрт! — я толкнула неподвижные створки шкафа. Затем ещё раз. Порывалась трясти замок. Внутри меня нарастала паника, смешанная с болью.

— Кать, что…

Бросив штатив на пол, я повернулась к Тиму, готовая разрыдаться.

— Филин запирал его на обычный ключ! Которого у нас нет! Как мы попадём внутрь?

Я в ярости пнула дверь.

— Ключ? Щас, погоди… — я в изумлении застыла, глядя с открытым ртом, как Тим достаёт из кармана связку ключей.

От них вдруг что-то отделилось и выпало — белый пластиковый прямоугольник.

Подняв карту-ключ и сунув её снова в карман, Тим деловито подошёл к дверцам шкафа.

— Ну-ка дай посмотрю…

Отойдя в сторону, я не без восхищенного удивления наблюдала, как он пытается подобрать один ключ за другим.

— Откуда это всё у тебя?

— Стащил у доктора этого, Кать, которого внизу-то поймал, — пыхтя, ответил Тим. — Как знал, что понадобятся!

Замок, наконец, поддался. Дверцы шкафа, скрипнув, открылись, и нашему взору предстала панель с цифрами.

— Фух… да, — отступив, Тим взглянул на меня. — Вот здесь нужен пароль. Вообще, я могу сгонять снова вниз и попытаться взломать эту хрень через систему, но…

— Не нужно, — произнесла я, решительно подходя к кодовой панели. «Ноль-шесть-ноль-шесть» — так МиФи набирал в прошлый раз. Теперя, зная, что означают эти цифры, я легко могла угадать окончание кода.

«Ноль-шесть-ноль-шесть-один-два».

Набрав комбинацию, я замерла в ожидании. От напряжения звенело в ушах. И — о, чудо — под писк и скрипение шкаф вместе с частью стены открылся вовнутрь.

— Дата смерти Илоны Правкиной, его жены, — поясняла я Тиму, проходя с ним между рядами алюминиевых столов с мумиями. Тот, с нахмуренно-изучающим видом разглядывая экспонаты музея патологической анатомии Филина, время от времени вворачивал комментарии и ругательства. — Её останки я тоже нашла. Судя по всему, он её и убил.

Договорив, я прижала к носу кофту Илоны — цветочный запах улетучился из зала вместе с другими следами вчерашнего банкета, и на смену ему вновь вернулся формалиновый смрад.

Мы подошли к шлюзу. Затем ко второму, третьему… Волнение нарастало. Вот, наконец, тот самый зал. Я сразу узнала его — сердце, кувыркнувшись, подскочило до самого горла. Сквозь стекло перегородки, делящей зал надвое, проглядывался кувез и стул рядом с ним. Глаза мои, как бешеные насекомые, быстро отыскали открытый сбоку вход в бокс, и я бегом устремилась туда, уронив штатив. Однако на полпути остановилась, как вкопанная.

— Нет…

Не желая в это верить, я всё равно подошла к пустому прозрачному ящику и тупо уставилась на белые полотенца с мишками и розовые пелёнки внутри. Дочки там не было.

— Нет… как… куда её дели…

Паника ширилась во мне с ядовитым шипением, лишая возможности адекватно мыслить. Мои пальцы тряслись, когда я, непонятно зачем, пыталась открыть замочки кувеза. В конце концов, бросив это занятие, я отчаянно уперлась ладонью в холодное стекло, которое ещё недавно хранило тепло моего ребёнка…

«Она достаточно окрепла… Первые испытания должна выдержать».

— Опоздала, — прошептала я, почти не чувствуя текущих по щекам слёз. — Всё равно он не мог её далеко… её надо найти…

Готовая бежать и переворачивать тут всё вверх дном, пока не найду дочь, я повернулась влево и заметила, что Тим стоит ко мне спиной, уставившись на что-то на полу. Как только я сама увидела это «что-то», в глазах потемнело от ужаса. Из горла вырвался жалкий нечленораздельный звук. Ноги вдруг стали ватными, и я медленно опустилась на пол.

Кровь. Полоса крови. Начинаясь в полутора метрах от кувеза, она исчезала под запертой дверью, ведущей из бокса неведомо куда.

«Она должна выдержать…»

— Н-не пойду, — всхлипнула я, мотая головой и зажимая зачем-то руками уши. — Не хочу… с-смотреть…