Ограниченная территория

Я взяла верхний том с оранжевой обложкой. Дары Смерти… Помню, как ждала её выхода — а потом читала, не отрываясь. В верхнем левом углу в месте соединения переплёта с обложкой разрыв — это я однажды едва её не выронила.

Сердце затопила волна радости. Передав книгу Тиму, я крепко обняла отца и чмокнула его в щёку.

— Папа, спасибо, спасибо, что ты их нашёл! — и, не удержавшись, запрыгала на месте.

— Охренеть, — медленно произнёс Тим.

Повернувшись к нему, я заметила, что он с ошалелым видом держит в руке белый прямоугольник. Когда он развернул его к нам, я поняла, что это фотография. Причём, судя по изображению на ней, та самая, которую он искал.

— Вот это да! Она была в книге! Чёрт побери, я же говорил, что с нашей неразберихой фотка может быть в этом сарае!

Друг счастливо, победно захохотал. А в следующий миг мы с ним, как придурки, начали прыгать вместе.

Наш отъезд был запланирован на семь часов вечера. Собрав заранее сумки и погрузив их в багажники, а также на заднее сиденье, мы напоследок сели пить чай. К нам присоединились и Тихон с семьёй, пришедшие нас провожать, и Ярик, увидевший вазы с вареньем, тут же, деловито вооружившись ложкой, стал пробовать каждое на вкус.

Я вышла из-за стола первой. Допив чай вприкуску с привезённым Антоном пончиком и немного послушав, как папа, Тим и Марго разговаривают о параметрах мотоциклов и среднестатистических легковых автомобилей (суть беседы заключалась в их сравнении), я вышла во двор с маленьким пакетиком в руках. Небольшой путь мой лежал за дом, где росли кусты смородины, ромашка и мята, которые я хотела набрать для приготовления чая.

Когда я начала аккуратно срывать молодые листики, я услышала звук открывающейся двери и чьи-то шаги, после чего раздался торопливый голос Тима:

— Я не могу сейчас долго говорить. Предупреждал ведь — на этих выходных я в деревне с родными. Пока стою один. У меня сейчас тридцать секунд, даже меньше.

Я насторожилась. Судя по тому, насколько громче стал звучать голос Тима, он подошёл к краю дома. Если друг сейчас заглянет за угол — увидит меня.

— Пришлю. Нет, меня не заподозрили. Точно. Понятно. Понял. Ничего не терял.

Послышался его нетерпеливый стон — мой друг явно не горел желанием продолжать сейчас этот странный диалог.

— Как будет — сообщу. Спасибо. Хорошего вечера.

Наступила небольшая пауза, после чего Тим недовольно проговорил:

— Как будто в трусы я это должен себе запихать.

Я затаила дыхание. Только услышав звук удаляющихся шагов и снова хлопок входной двери, я позволила себе перевести дыхание. Этот разговор был малосодержательный, но тем не менее Тим не хотел, чтобы его слышали.

Что всё это могло означать?

Глава 11

«Ты понимаешь, что это неправильно — но остановиться уже не можешь».

Эти слова снова и снова всплывают в моей голове, приходя порою в самые неожиданные часы: в моменты осмотров, во время его приходов и перед сном, когда сознание моё от царства Морфея отделяет лишь тонкая, прозрачная грань. Иногда у меня возникают фаталистические мысли, что это высказывание было своего рода предсказанием, хотя оно в действительности таким и не являлось. Порою я пыталась применить его к себе. Но чаще всего — к Химику. Понимает ли он, насколько жесток? Или считает свои дела вполне обыденными — всего лишь одним из аспектов работы?

Я вспомнила его сосредоточенные глаза и то, как они блестели каждый раз, когда он склонялся надо мной. Горящий в их глубине безумный серебристый огонь, который вовсе не излучал тепла, скорее походил на холодный платиновый свет фонаря и обжигал, словно сухой лёд. Смертельно опасное вещество, спокойно содержащееся в живом существе и не причиняющее ему никакого вреда. Наоборот, оно чувствовало себя в нём, как рыба в океане. Одна природа, взаимодополнение другой. Симбиоты. Холодные, безжалостные изображения тепла.

Нет, пожалуй, нет. То, что он совершает, для него не равно выполнению обычной работы. И даже любимой. Всё это чуточку больше. Нет, даже не чуточку, а большую, огромную каплю.

Здесь — его собственный мир. Мир, где он один король, властелин и Бог. А все мы — его безвольные игрушки.

«Но не ты. Ты — особенная».

«Я думал, что ты поймёшь… Когда-нибудь ты поймёшь… Со мной не так уж и плохо».

Эта сволочь не появлялась уже три недели — вплоть до сегодняшнего утра, когда то, чего я боялась, всё-таки свершилось. Всё это время я невольно задавалась вопросом, где он? У него появились какие-то важные дела и он в лучшем случае просто приглядывает за мной со своего монитора, как за крысой в клетке? А может, его нашли и уничтожили? Последняя мысль внушала смешанные чувства. Если Химика больше нет, сможет ли кто-то найти это место? Унеси он этот секрет в могилу, всех здесь наверняка просто убьют. То же самоебудет, если ему придётся бежать.

В голове вновь всплыло воспоминание о том дне. «Специальная экскурсия» — такое издевательское название он дал ему, когда связал мне за спиной руки, затянул глаза повязкой и куда-то вывел. Дело было после моей очередной попытки побега — накануне я накинулась на него с голыми руками.