Ограниченная территория

В составе траурной процессии мы двинулись к вырытой яме, которой суждено было стать Антону местом вечного сна. Там, за той же оградкой, по левую сторону в ряду покоились его родители и дедушка. Вверху над семейной могилой раскинулись изумрудные сосновые ветви. Я вспомнила, как всего несколько лет назад присутствовала с мужем на похоронах его матери, и держала его за руку. Почему же ему суждено было встретиться с нею так рано? Ужасная, несправедливая ошибка…

А главное — не случайная.

Я вздохнула, почувствовав, как в лёгкие проникает сырой кладбищенский воздух. Об этом сейчас думать не время.

Крепко держась за руки Марго и папы, я подошла к краю могилы. Холод пробирал так, что от платья, ветровки и колготок не было никакого толку — но меня уже ничего не волновало. Ничего, кроме разворачивающейся передо мной сцены.

Сотрудники ритуальных услуг — крепкие парни в чёрном — принялись на ремнях опускать гроб в вырытую прямоугольную яму. Когда он с глухим стуком, наконец, ударился о дно, мне показалось, что это моё собственное сердце, перевернувшись, врезалось в рёбра и получило сильный ушиб.

Марго и отец отпустили мои руки почти одновременно. При этом подруга погладила меня по плечу, а папа ласково потрепал по спине. Я понимала, чего они хотят.

Шаг, другой — и вот я у холмика земли. Наклоняясь, беру её небольшую часть и подхожу к краю пока ещё не засыпанной могилы.

Всёмоё тело резко превратилось в чугунное — непонятно откуда взявшаяся сила вдруг навалилась на меня с такой невероятной тяжестью, что на мгновение я даже подумала, что падаю. Но нет. Когда наваждение прошло, я обнаружила, что стою и смотрю в яму, где виднелась бордовая крышка гроба.

Вот и всё. Всему в этом грёбаном мире приходит конец.

Я взмахнула рукой, наблюдая, как мелкие комья земли летят прочь, чтобы через мгновение со стуком разбиться о дерево — вместе с моими желаниями и верой в счастливое будущее.

Казалось, я сама лежала там, внизу, в темноте. И это меня закапывали сейчас — меня, прежнюю. Счастливую, любящую и любимую жену. Ту, которая понятия не имела, что может лишиться второй половинки души так рано, внезапно и очень жестоко.

И, чёрт, я хотела остаться там вместе с ней. Почему я всё ещё здесь?

Едва не споткнувшись, я отступила назад, где меня тут же схватила и вновь обняла Марго. Я поняла, что снова плачу.

Совсем рядом раздались шаги и позвякивание. Открыв глаза, я заметила, что к нам идёт Тим. В одной руке у него была бутылка, а в другой — вставленные друг в друга пластиковые стаканы. Когда друг подошёл близко, папа забрал у него это всё, а Марго, мягко отстранившись, позволила своему мужу обнять меня тоже.

— Милая, как ты? — заботливо и немного растерянно спросил он.

— Нормально… насколько возможно, — глухо пробормотала я.

Почувствовав, как Тим махает правой рукой, я поняла, что он, скорей всего, делает какие-то жесты Марго и моему отцу. Сзади послышался звук открывания бутылки, а затем — громкий плеск, с каким жидкость ударяется о пластиковую ёмкость.

— Ничего. Главное сейчас — держись. Мы с тобой.

Я почувствовала прилив благодарности к другу. Сегодня он полдня, наравне с Женей, Сашей, Тихоном и его женой, занимался организацией похорон и поминок. Ещё Тим являлся главным ответственным за доставку еды, питья и спиртных напитков непосредственно сюда, и всеобщим координатором. Но, кроме того, именно ему я была обязана тем, что вообще смогла здесь присутствовать. Если бы не Тим, у меня бы той ночью были все шансы попасть в психбольницу.

— Вообще, спасибо всем вам. Столько всего пришлось сделать за короткий срок…

— Не стоит, Катюша, — друг отпустил меня, но ненадолго задержав руку на моем плече. — Антон был и моим другом. Почти что братом.

В голосе Тима слышалась горечь. И я отлично понимала, что он тоже, как и я, переживает потерю.

— Он как-то, шутя, говорил мне, что если умрёт молодым, то все хотя бы запомнят его в самом расцвете сил. Лучше так, чем дряхлым стариком, который ходит под себя.

Несмотря на слёзы и раздирающее душу горе, я улыбнулась и кивнула.

— Да, он мог такое сказать.

Слова, употреблённые по отношению к Антону в прошедшем времени, неприятно царапнули желудок. Нет, к этому я пока не готова привыкнуть.

— Он ещё и угорал, что хочет, если что, прощальную песню «Беспечный ангел». Ну «этот парень был из тех…»Мы даже представить тогда не могли, что всё так и будет, — друг покачал головой.

В этот момент к нам подошли Марго, папа и мои братья. В руках все держали заполненные наполовину тёмно-бордовой жидкостью пластиковые стаканы. Соблюдая осторожность, папа протянул один Тиму, а Саша — мне. Я с признательностью кивнула брату. В ответ он подарил мне тёплую улыбку. Пятидесятилетний нынче мужчина крепким телосложением и чертами лица очень походил на папу, но в то же время являлся единственным из четырёх детей, кто унаследовал мамины голубые глаза и русые волосы.

Директор своей небольшой клининговой компании, он приехал поддержать меня вместе с женой Олей и пятнадцатилетней дочкой Настей, моей племянницей.