Огромный черный корабль

— На меня напал мерактроп, — Брасту стало необычайно, прямо-таки эйфорически весело, и он прикладывал максимум — усилий, пытаясь сдержать улыбку, — я запер его, поймал в «мышеловку».

— Ты что, сукин сын, вздумал надо мной издеваться? -Пухлая морда Холта стала совсем багровой.

— Никак нет, майор! — ретиво отчеканил Браст, но предательская кривая усмешка выдала его с головой.

— Что здесь происходит? — в исступлении орал офицер, бешено вращая зрачками. — Почему эта штука вертится?

Это относилось к «Гиене», и Браст, не дожидаясь дальнейших вопросов, быстро доложил о возникшей ситуации. У Холта отвисла челюсть, и, шумно задышав, он вновь извлек на свет божий игломет, затем повернулся к вытянувшимся в струнку солдатам.

— Ликс, мигом приволоки штук пять газовых гранат. Нет, отставить. Отдайте оружие, — он уставился на Пексмана испепеляющим взглядом.

Бедняга побледнел так, как будто на него была нацелена тяжелая атомная батарея брашей.

— Ты что, на аллеях Пепермиды? — последовало хитрое переплетение нецензурных выражений. — Отлучаться из машины без оружия — это преступление! Осел! Взять окружающую местность под охрану!

Он передал Пексману игломет Ликса и жестом указал, где разместиться.

— Во славу Империи, — пролепетал Пексман и, упирая приклад в живот, трусцой подбежал к самой высокой машине — собственному мостоукладчику. Он не успел взобраться на крышку контейнера, когда «Гиена» взревела и, дергаясь, завертелась на месте.

И майор, и сержант без всякой команды, но вполне согласованно отскочили в сторону и залегли метрах в двадцати.

— Сдохнуть мне на этом месте, — приминая упругую траву, прошептал Холт, — но этот дикарь осваивает вождение.

Грязная, обклеенная выдернутой с корнем травой гусеница танка быстро ползла по вертящимся на максимальной скорости колесам.

— Будем надеяться, что он не сидит на месте наводчика. -Браст, наконец, распутал сбившуюся на затылок противомоскитную сетку и надвинул ее на глаза.

Холт ничего не ответил, только досадливо засопел, шлепнув ладонью по щеке. Зелье «Пон-юсинюя», похоже, плохо помогало, здесь был целый рассадник членистоногих вампиров, а кроме них, тут оказалась масса другой нечисти. Браст даже нашел применение давешнему ключу, прихлопнув им жирного, покрытого рыжей шерстью паука. Покончив с этим неаппетитным делом, он вновь взглянул на «Гиену». По-видимому, мотор заглох, и танк, повернувшись к ним боком, замер, только полусфера башни продолжала вращаться вокруг своей оси, Браст инстинктивно плотнее прижимался к земле, когда раструб огнемета поворачивался в их сторону. Тут подоспел Ликс и с ним еще двое с гранатометом и наполовину заполненным гранатным ящиком с яркой предостерегающей надписью на крышке. Холт вскочил и начал быстро отдавать распоряжения. Теперь все натянули противогазы, и офицер, держа в руках по удушающей капсуле, вместе с Ликсом пошли к «Гиене». Но они даже не успели приблизиться.

Что-то громко взорвалось, так что стало больно в ушах, и прямо из-под врывшихся в землю гусениц выплеснуло желтое пламя, микротанк подскочил выше человеческого роста, но не упал... Из задней части ударила широкая полоса огня, и позади сразу обуглилась вечнозеленая трава. Бронированная машина вознеслась, пролетела метров пятнадцать, опрокинулась в воздухе набок, спикировала и совершила жесткую посадку на правый борт. Громко застонав, треснуло дуло огнемета. Потом все окончательно стихло, и минуты две стояла мертвая тишина, было слышно, как звенит над ухом крупная представительница неизвестного науке вида стрекоз.

Майор Холт засопел, приподнял нижнюю часть противогаза и гнусаво пояснил всем известную истину:

— Это сработали ускорительные пороховые движки. Если бы танк шел на скорости, то мог бы перемахнуть через сорокаметровую пропасть. Вперед! — подтолкнул Холт Ликса. — Пока он еще чего не натворил.

Когда они очутились у перевернутой «Гиены», Холт оглянулся и голосом, чуть слышным на таком расстоянии, сказал:

— Если что, стреляйте. Патронов не жалеть.