Огромный черный корабль

Прошел час, и флагман линейного соединения превратился в хранилище человеческих останков. Почти лишенный света безжизненный, он являлся жалкой тенью недавно грозного исполина. Парганы, все, кто смог выбраться живым и не заблудиться в отсеках на обратном пути (бывало и такое), снова намотав на себя возможно большее количество одежды, под предводительством уцелевших тысячников и вновь назначенных командиров взамен не вернувшихся (эта система замены была отработана четко), двинулись в новое наступление. Все «бессмертные» первоначально были разбиты на четыре отряда, по количеству линкоров, но в выполнении задачи каждый отряд должен был помочь соседнему. На борту осталась группа мастеров-подрывников для окончательного приговора кораблю.

Примерно так же, как на флагмане, произошло и в других атаках, правда, с некоторыми нюансами. Напрасно радисты взывали о помощи, из-за низкой температуры Третья Республиканская Армада не сумела поднять в воздух даже патрульные дирижабли, хотя те вряд ли смогли бы облегчить участь эскадры Хап-Рора. Сам же адмирал и все его подчиненные погибли страшной смертью: их изрезали и пошинковали на куски. Практически все «бессмертные» тоже погибли, большинство даже не в бою, а от холода на обратном пути, но о выполнении было доложено. Теперь за дело взялся организовавший авантюру доблестный король Текеш-Ха; он связался с Императором эйрарбаков и предложил за военную помощь примерно двести пятьдесят тысяч тонн высококачественной стали, которую нужно только отбуксировать из залива. Империя всегда испытывала потребность в сырье и, прикинув шансы, согласилась.

Лед в заливе не таял три месяца, все это время браши пытались разными способами пробраться к своим линейным кораблям, но их десантные соединения, прибывающие то по воздуху, то на аэросанях, неизменно истреблялись парганами или командос эйрарбаков, одетыми в форму королевской гвардии. А когда лед стаял, рядом с армадами брашей оказались флоты эйрарбаков. Новой большой войнушки не произошло, ни та, ни другая сторона после такой катастрофической зимы не располагала ресурсами для затяжного убийственного конфликта. Металлолом поделили на переговорах не в пользу брашей: два корпуса перешли Империи, как контрибуция за нарушение договора о разделе мира, один Мирандоле, как потерпевшей стороне, но фактически тоже эйрарбакам и только один, правда, самый большой, — корпус флагмана республике Брашей. Вот с тех пор браши и затаили обиду на парганов.

ОБИТАЕМЫЕ ЛЕСА

В вертикальных световых столбах кружились миллионы микроскопических мошек, невидимых в зеленом сумраке, где-то вверху дико вопил птах-грау, духота была невероятная, и Браст с трудом подавлял желание откинуть москитную сетку. Пот катился градом, и страшно чесалась левая нога, покусанная триунпаросом, но он, сжав губы, с остервенением закручивал потными руками, облаченными в перчатки компании «Пипликхаузе-экл»,последнюю металлоидную гайку на коробке скоростей. Наконец Браст вздохнул, тряхнул головой в тщетной попытке сбросить навязчиво лезущий в глаза пот и потянулся за гаечным ключом, но, словно в насмешку, подлый инструмент выскользнул из резиновых пальцев и, звякнув о броню, зашуршал в траве.

— Триста тысяч миграрсинупов тебе в бок! — ругнулся Браст, используя одно из заученных недавно названий местной фауны. — Пексман! — позвал он чуть громче, уже понимая, что придется слезать и искать ключ самому.