Огромный черный корабль

Великий Император Грапуприс долго думал над этой проблемой и на первый взгляд она казалась непреступной (в переносном смысле связанном с альпинизмом, а не с нарушением закона), но Вторая Атомная дала для осуществления задумки циклолетия просто прекрасный повод. Ведь радиационная обстановка, несмотря на применение слабых, тактического уровня боеприпасов, изменилась. На много или чуть-чуть, это, конечно, была секретная информация, но ведь это тоже к лучшему. Нельзя выселить всех взрослых из подвергнутой бомбардировке области: во-первых, производство не должно стоять, во вторых, куда их всех подеваешь, в третьих, организм у них сформированный, сильный, как-нибудь справится с некоторым повышением фона, в четвертых... Да и этого хватит. Ну, а детвору, все же, выселять надо, делать им там нечего, в производстве их использовать нельзя, организм у них молодой, сильно подвержен. Так что никуда не денешься. Ну, а когда в большинстве приграничных, действительно подвергнутых ядерным атакам областях, дело было сделано, тогда можно было и крупные города метрополии подчистить. Пытались, конечно, какие-то авантюристы-анархисты радостному движению к прогрессу помешать, но куда им против страны, доблестно уж вторую подряд, с пятнадцатицикловым перекуром, атомную войну выстоявшую, тягаться. Понятное дело, выграть-то потасовку ядерно-ракетную снова не смогли, но ведь и не проиграли? Ведь и та страна-агрессор, ненасытный Федеральный Союз, ныне Республика, тоже раны не слабые вынуждена зализывать. Вот так, под шумок, Грапуприс Тридцать Первый и провернул, то, что до него даже придумать не могли.

Но к великому сожалению, копье-то оказалось обоюдоострое. Да, не плохо было всех этих взрослых, вместо квартирок с удобствами в казармы рабочие загнать, семьи, временно – навсегда, отменить и энергию половую и на ребятню бессмысленно тратящуюся в государственное русло направить. А ведь правда, нерационально расходовали ее голубушку: только подумать, на одного дитяти – отец, мать, да еще предыдущее поколение. А в детском саду, однако: воспитатель, да повар, да еще, ясное дело, орган их контролирующий, может и много народу, но ведь и ребеночек далеко не один. Еще неплохо было, запретив взрослым, по разным поводам, типа потенциальной передачи инфекции, своих отпрысков посещать и информацию о том, где они и что с ними, получать, быстренько всех убогих, из колониального монстра за зря средства выколачивающих, поизводить, благо это на планете Гея, всегда умели делать на отлично. Вообще, рождаемость можно было теперь планировать, и даже соотношение полов регулировать, в связи с предположительными потребностями родины. Стало можно потери военно-людские скрывать и ни об какие союзы матерей не спотыкаться. Словом, многое в Эйрарбии пошло по-новому. Странно оказалось вот что: люди от всех забот освобожденные, работать за дарма все равно не слишком рвались. И еще: преступность противогосударственная возросла и не только в связи с предполагаемым женским противодействием устранению, отмененной законом и историей, ячейки общества. Просто люди, которым действительно стало теперь нечего терять, переступая закон, обрели свободу риска только собой, исчезли те косвенные заложники, которые им просто, своим наличием на этом свете, связывали руки. Пришлось несколько увеличить полицейские силы, потом еще несколько и этот процесс потихоньку стал упираться в демографические барьеры. Но Империи это было не зазорно, она ведь Республикой себя не провозглашала и проблему народонаселения теперь крепко в руках держала.

21. Исторический срез по живому Девять циклов в прошлое или чуть меньше Последний гвоздь

Затем началось осуществление программы «выкорчевывания корней». Первые эксперименты на периферии. Несколько добрых, отменных гвоздей в лояльность Лумиса.

Уже можно было делать кое-какие долговременные выводы. Вначале провинция – города среднего масштаба, затем, с накоплением опыта, – места покруче. Численность, недавно еще экзотической, «патриотической полиции» стремительно взлетает, она затмевает солнце. Лумис настоял на переезде Магрииты с сыном в маленький неприметный город на побережье, на всякий случай. Пришлось открыть некоторые секреты и методы осуществления силового прогресса: любимая в шоке, хотя слухи имели место. Они едва не порвали отношения – она в первый раз не смотрит на него, как на героя войны. Они переехали. Он еще не знал, что ошибся. Он в длительной командировке – специальная подготовка в лагере МКР (Министерства Континентальной Разведки). Прибытие письма к адресату – чистая случайность, но все давно привыкли к нерадивости почты, да и интересного никто давно ничего не пишет – была охота цензуру развлекать.